***
Огонь пожирал плоть, выжигал трупы изнутри и снаружи, паучьём переползая с одного на другой. Волосы скручивались, плавились, кожа чернела и лопалась, открывая жёлтые кости, что тут же темнели под натиском жара. Кровь закипала в канавах, парила, растворяясь в дымных потоках, тянущихся к небу кривыми столбами. Она смердела. Смердела кислятиной, гнилью и слабостью. Смердела трусостью. Огонь подбирался всё ближе, и ближе. Мгновения ползли. И смерть ползла следом.
Воздух с трудом пробивал размозжённую грудь, свистел между рёбер, вырываясь наружу. Боль прошивала насквозь, сотрясая тело жгучими спазмами. Вставай! Подохнуть успеешь, время придёт. Сейчас же - вставай! Воля мертвела, пальцы загребали жидкую грязь. В голове грохотал набат. Ну же, вставай! Мгла застелила глаза. Не было сил поднять веки. Ты боишься? Не время... Но знай - в следующий раз тебе не уйти. Посмеешь сдохнуть и ты наш. Так что вставай, пока можешь. И не смей соваться, покуда не сотворишь, что должен. Иначе мы сотрём тебя в пыль.
Долговязый вдохнул. Затрещали рёбра, вырвались из лёгких осколки костей. Чья-то рука вцепилась в горло и вытащила из бездны. Закованные в метал пальцы прошлись по скулам, раздирая кожу. Но он не чувствовал боли. Воздух остыл и серая мгла рассеялась, исчезла. Всё стихло, но голос ещё звучал где-то внутри. И противиться не было сил. Когда в глазах наконец прояснилось, он понял, что всё ещё жив.
Топор лежал рядом, в луже, у пустого ведра. Тот, кто бросил ведро тоже лежал неподалёку, разорванный почти пополам. Мёртвые глаза смотрели с укором. Долговязый потянулся, нащупал пальцами рукоять. Труп не сводил с него глаз. Долговязый пихнул его и тот уткнулся мордой в землю. Падаль. Потчуют детей сказками о бессмертии, а сами дохнут, как черви в канавах, с сырыми от страха штанами.
***
- Подумалось мне, что бес это. Бес, коего ад изрыгнул на прямиком на землю. Ибо то, что творил он, человеку непосильно. Как есть говорю: бес он и дьявол! Даже смерть его не взяла, а ведь она не разборчива.
Старик опустил голову. Вид у него был совершенно разбитый.
***
Долговязый поднялся, скинул рваную куртку и вытер лицо. Выбрался на дорогу. Дым раздирал горло, мешая дышать. Пламя гудело, завывало, бросаясь со стен. Брёвна трещали, рушились крыши. Ветер носил клочья дымов. Горело всё - казалось сама земля тлеет под ногами. Тусклый отсвет пожарища виднелся даже на затянувших небо тучах. Вопли исчезли. Никто больше не звал на помощь.
Заскрипел обуглившимися досками, просел и с треском обвалился амбар, выбросив в небо огромный столб огненных искр. И мгновение спустя перед ним выросла тень, заслонив собой пламя. Долговязый смотрел; глаза слезились от дыма, но он не торопился их закрывать. Он ждал.
Змей упёрся лапами в землю, и, задрав вверх длинную шею, тяжело сопел. Черная жижа сочилась из пасти. В изрубленной шее торчали обломки костей, кровь капала с них. Красные глаза смотрели Долговязому прямо в лицо.
Воздух запел в разорванной глотке, засвистел сквозь пробитую шкуру. Долговязый почуял тухлятину, сплюнул. Бежать было некуда. Он знал кто стоит за спиной. Топор руках затрясся, задрожал от нетерпения. Долговязый сдавил рукоять с такой силой, что треснули впившиеся в оплётку ногти. "Ну же, скотина. Давай!". Мысль пронеслась и исчезла в кровавом тумане.
Змей вытянул шею, хрипло заголосил, распахнул пасть и выдохнул, что есть силы вдавив грудину. Но ничего из этого не вышло. Блеснул под языком наконечник копья и бурным потоком, распространяя жуткую вонь, во все стороны хлынула чёрная жижа. Змей выпучил глаза, поперхнулся. Черная дрянь полетела во все стороны.
Время пришло. Сердце остановилось, мгновение повисло в пространстве, словно бердыш над плахой. Вспыхнули черные брызги, встретившись со всполохами огня. Красный туман расступился. Мышцы натянулись, словно жгуты. Долговязый сорвался с места со скоростью арбалетного болта. Лезвие со свистом взлетело вверх. Он заорал, вложив в удар всю свою силу и гнев. Но змей увернулся. Он молниеносно вытащил голову из-под удара. Топор обрушился вниз, едва зацепив бородкой длинный кривой рог. Долговязый пролетел вперёд и тут же понял, что недооценил тварь. Развернуться он не успел, лишь краем глаза заметил сверкнувшие кровью глаза. Обломанный рог чудовища вонзился в бедро. Змей ударил его покрытым наростами лбом и с силой швырнул прямиком в пылающие останки амбара.
И тут случилось то, чего не ожидал никто. Зашвырнув человека в огонь, змей пропахал мордой землю и зацепил горящую головню.
Чёрная дрянь, густо покрывшая морду чудовища, ослепительно вспыхнула. Пламя пробилось сквозь зубы, забралось прямо в глотку. Шкура зашипела, запузырилась. И вместе с огнём в глазах вспыхнул ужас. А затем пламя добралось до самой его гнилостной сути. Оглушительный визг разлетелся в округе. Сквозь раны пробился огонь, зашипела кровь. Змей хлопнул крыльями, замолотил хвостом, не снижая тональности, и в конце концов рванул прочь, орошая землю горящей слизью и кускам облупившейся шкуры.