— Я убью тебя… — прошептал он.
Незнакомец молча вскинул руку, и из его белого рукава вылетел астральный дракон из ведьминого пламени. С громким ревом он рванул в сторону Тимофея так молниеносно, что парень не успел среагировать, и влетел в его грудь.
По телу разлился жар, и Зверев упал на камень, хватаясь за грудь. Внутри нарастал знакомый огонь, но сейчас он приносил лишь мучения.
— Потерпи, — произнёс незнакомец.
Тимофей начал хрипеть, пытаясь протолкнуть воздух в легкие, но не мог этого сделать. Но как? Он же всесилен! Всемогущ! У него есть армия…
Сожжённых.
— Что… — выдохнул Тимофей.
О чем он… Что только что было в его мыслях?!
В голове начало проясняться. Нахлынули воспоминания, возвращая рассудок. Понимание того, кем он является.
Как только боль отпустила, Тимофей поднялся на ноги и осмотрел себя. Чёрные пятна пропали, раны заросли. Он поджал губы и поднял глаза.
Агни, выглядящий также, как сам Тимофей, устало смотрел в ответ. Зверев покачал головой.
— Я…
— Здес-с-сь нет твоей вины, Дракон, — спокойно прервал Агни. — Мой промах.
Тимофей удивленно вскинул брови. Он не ослышался?
Но теперь… У него накопилось много вопросов.
— С-с-спрашивай, — кивнул Агни. — Я понимаю, что теперь тебе хочетс-с-ся узнать многое. Но пойми, что не на вс-с-се вопрос-с-сы я с-с-смогу дать тебе ответ…
— Кто ты такой? — прервал его Тимофей.
— Я артефакт.
— Нет. Кто ты на самом деле такой?
Агни склонил голову набок.
— Тебе ведь сказали об этом. Я — солнце, что не щадит никого.
— Хватит говорить загадками! — взорвался Тимофей. — Я не смогу помочь тебе, если ты не будешь откровенен!
Агни замолчал и захлопал глазами, словно не понимая, что сейчас услышал.
— Что? — переспросил он. — Ты хочешь мне помочь?
— Меня просили спасти тебя. Но если ты мне не расскажешь, в чем дело…
— А ес-с-сли я не захочу с тобой говорить?
— Ты захочешь. Просто давай я начну? Сожжённые хотят твоей смерти, это раз. Они ответственны за мои приступы, это два. И в-третьих…
— Они ответс-с-ственны за твои кошмары, Дракон.
Тимофей так и застыл с открытым ртом. Слова застряли в горле, и сейчас он даже забыл, чем хотел закончить свою тираду.
— Не с-с-смотри на меня так.
— Мои кошмары появились раньше. Ты врешь. Снова! Зачем была вся эта ложь?!
— Я ни разу тебе не врал, — вздохнул Агни. — Но эта история зародилась раньше, чем ты думаешь. С-с-сожжённые… Они с-созданы не по моей воле.
— По чьей же ещё?
— Я не сжигал их, Дракон. Никогда не хотел. Но моей с-с-силе требуется стальной сосуд. Они же все — хрупкие стекляшки. Моя с-с-сила с-сама их сжигала, и я ничего не мог с этим поделать.
— А что с Драконами? — нахмурился Тимофей. — Сожжённые говорили, что ты их прятал. Почему?
— А разве они тебе не с-с-сказали?
— Все их слова — одна сплошная провокация.
Агни довольно заурчал.
— А ты проницателен. Но это… Этого я не могу тебе поведать. Одно с-с-скажу только. Это с-с-сделано для их же блага. Их пепел я храню, потому что для меня он — вс-с-сё. Когда-нибудь ты поймёш-ш-шь. Пойдём за мной.
Агни поманил его рукой и направился в сторону храма, но Тимофей так и не сдвинулся с места.
— Кошмары… Ты так и не договорил, — тихо сказал Тимофей.
Агни повернулся, и Зверев обнаружил в его взгляде
Жалость. Нежелание говорить.
— Как я и говорил, с-с-сожженные появились не по моей воле. Но эти с-с-сущес-ства… Томятся в вечном голоде. Знаеш-ш-шь, как они его утоляют? С-с-создают себе подобных. Вытягивают жизнь из живых и присваивают её с-с-себе. Не оставляя ни капли. Они ненас-с-сытны.
Тимофей тоже пошёл ко входу в храм, и Агни направился дальше, говоря на ходу:
— Моя ис-с-стория… Довольно туманна. Отныне я то… — он осекся, словно сказал лишнее, и как ни в чем ни бывало продолжил. — Жалкий артефакт, который хотят ис-с-спользовать в с-с-своих целях. Но людиш-шки горят как порох и из-за проклятья тоже остаютс-с-ся здесь.
— Проклятья?
— Да. Тот, кто с-с-создал меня, наказал: «Ни одна душ-ша из тех, в чьих сердцах таитс-с-ся проклятый огонь, не покинет эту клетку». Как видиш-ш-шь, с-со временем она стала тес-с-сной. С-с-сожженные хотят добыть пропитание. Я им не позволяю, но они вс-с-сё равно его находят. И жертва может быть хоть на другом конце с-с-света, но рано или поздно они до неё доберутс-ся.
С каждым словом Агни Тимофей становился бледнее и бледнее. Артефакт продолжал:
— И даже ес-с-сли меня нет рядом, с-с-сожженные переберутс-с-ся в чужую голову. А потому мне ничего не ос-с-стаетс-ся, кроме как покорно с-с-следовать за ними. Ты думаеш-ш-шь, что в ту ночь случайно наткнулся на музей Бирулина? Что с-с-сам с-с-смог научитьс-ся вс-сему? Проходы через зеркала, с-с-смена обличий, ас-с-стральные крылья. Я вс-сячес-ски помогал тебе, выводя на меня. И я с-смог.
— Но я… Я же сам…
Они вышли в зал с грудой чёрных черепов.
— Я помог тебе, Дракон, — произнёс Агни. — Как помогал другим. Один из Огненных волков, ис-спользовавш-ш-ших меня, понял, в чем дело, и захотел помочь. Он попыталс-с-ся, но почти с-сгорел. Я с-с-сумел вытащить его из рук с-сожённых, но в конце он вс-се равно стал одним из них. Они выпили его жизнь, а он молчал и ссмотрел мне в глаза. Хитрый волк ос-ставил пос-сле с-себя дневник, написанный на с-сожженном языке в надежде, что кто-то откликнетс-ся, — Агни взглянул на Тимофея и хмыкнул. — И этот дневник попал к тебе. Забавно.
«Значит, это его записки я прочёл», — отметил про себя Тимофей.
— Зачем ты их сжигаешь? Драконов?
— Чтобы не томились в вечных муках, как те одурманенные с-скелеты. Быть пеплом лучше, чем с-с-скрипучими кос-с-стями.
— А остальные? Почему…
— Это личное, Дракон.
По его тону Тимофей понял, что лучше перевести тему, поэтому замолчал.
Груда пепельных костей рассыпалась, опуская трон вниз, и Агни опустился на него, прикрыв лицо ладонью. Оковы звякнули, и существо раздраженно цыкнуло. Тимофей сощурился.
— Что это такое?
— Мои оковы, Дракон. Я привязан к тебе до твоего пос-с-следнего вздоха.
Тимофей закашлялся и прикрыл рот рукой. Когда он опустил ладонь, то с ужасом увидел на ней мелкую горку пепла.
Агни покачал головой.
— Тебя почти с-с-сожгли, Дракон. Я подарил тебе некоторое время, но знай — процесс с-с-сожжения необратим. Я лиш-ш-шь начал его с-снова. Попрощайся со с-с-своими близкими, порадуйс-с-ся вместе с ними напоследок. А когда поймёш-ш-шь, что уже почти с-с-сгорел изнутри, прос-с-сто с-скажи и окажеш-шс-ся здес-сь.
Тимофей поднял глаза на Агни. В горле пересохло, руки дрожали от осознания того, что его ждёт. Зверев сглотнул и спросил:
— А что… Потом?
Агни поднял свои змеиные глаза и печально улыбнулся, являя белоснежные клыки.
— Я тебя с-с-сожгу. А затем умру с-сам.
Комментарий к Часть 31. Он — Солнце, которое не щадит никого
Я говорила, что мы скоро придём к финалу этой истории? Если нет, то вот, сообщаю:)
Ребят, сразу хочу предупредить — скоро я поменяю название работы и её описание, потому что, мягко говоря, все вышло абсолютно не так, как я думала😂
Радую вас новой частью, а сама ухожу работать над кое-чем ещё:)
========== Часть 32. Один день ==========
Комментарий к Часть 32. Один день
Часть вышла большая, но стекла не так много. Уж лучше пощадить свои нервы😅
Запасайтесь чаем и печеньем, друзья. Здесь не будет крутых боев, резких сюжетных поворотов. Просто передышка и плавный переход к следующим событиям:]
Платон Долмацкий ворвался в подвал академии с перекошенным от ярости лицом.
— Какого черта вы не рассказали мне обо всем с самого начала?! — злобно прошипел он, обращаясь к присутствующим.
Елена Фёдоровна и Лариса Аркадьевна стоически сохраняли спокойствие, Егор Зверев даже не повернулся в сторону разгневанного Скорпиона. Его взгляд был прикован к кубу, сделанному из прочного стекла. За ним, на боку, лежал сожжённый полу-дракон в порванной одежде. Останки крыльев разбросаны по полу, по венам струится огонь, пылающие глаза пустым взглядом смотрели в одну точку. На плече покоилась золотая змейка с рубиновыми глазами. Монстр не шевелился, и лишь редкие вздохи выдавали в нем живое существо.