Но из головы не вылезало, что Тимофей ведёт себя не так, как обычно. Вся эта радость, все эти позитивные эмоции… Словно были показухой. А за ними точно кроется что-то иное. Противоположное.
И он был в этом уверен.
Когда Лиза отворила дверь особняка, она заметила на пороге Тимофея с цветами белых лилий в руках. Парень приветливо улыбнулся и вошёл внутрь. Горничная Вика, недавно вернувшаяся из отпуска, восхищённо присвистнула. Лиза пораженно взяла в руки букет и вдохнула сладкий запах распустившихся цветов.
— Какая красота… — она подняла глаза на Тимофея. — Какой повод?
— А он должен быть? — поинтересовался парень.
Вика подошла и бережно забрала букет.
— Поставлю в вазу в твоей комнате, — кивнула она и поспешила наверх.
Как только она ушла, Тимофей взял Лизино лицо в ладони и впился в губы возлюбленной жадным поцелуем. Зверева в изумлении вскинула брови, но обхватила шею парня руками и ответила.
Когда в их легких кончился кислород, они оторвались друг от друга, но не отошли.
— Ты хотя бы предупредил, — прошептала Лиза.
— Я нетерпеливый, — улыбнулся Тимофей.
Они вместе прошли в гостиную, держась за руки. Тимофей закашлялся и отвернулся.
— Тим?
— Я просто приболел. Ничего страшного.
Вскоре в особняк вернулся и Егор. Увидев детей на диване, он молча достал из кармана телефон и сфотографировал их. Может, это последняя возможность застать их в такой миролюбивой обстановке? Никто не знает, чего ожидать в будущем.
Егор повесил пальто в прихожей, и младшие Зверевы одновременно повернулись в его сторону.
— Привет, пап! — хором поздоровались они.
— Привет, — ответил Егор. — Написал бы, что хочешь заскочить, я бы забрал тебя из академии. Все равно я там рядом был.
— Он всегда сам приходит, — фыркнула Лиза.
— Да уж, — протянул старший Зверев. — Приключения о нем такого же мнения.
— Эй!
Все захохотали.
До вечера они просидели в гостиной. Даже Егор не отрывался на свои дела.
— Подождут, — сказал он, когда его телефон зазвонил. — Хочу отдохнуть хотя бы один вечер!
Вместе с Викой Лиза приготовила яблочный пирог. Егор и Тимофей пытались быть полезными, но их вежливо выпроводили с кухни.
— Может, потом… — с трудом сдерживая смех, выдавила Лиза.
— Нет уж! — перебила её Вика. — Они всю кухню спалят своими выкрутасами!
Тимофей и Егор растерянно захлопали глазами, но согласились и прошли в гостиную. На кухне от них обоих никакой пользы.
***
Поздний вечер. Разгневанная Серафима только вернулась в особняк Долмацких в Клыково из медпункта «Пандемониума».
Она терпеливо ждала, когда Клим придёт в себя, и когда парень очнулся, чуть не задушила его в своих объятиях.
После рассказа о Весах не осталось никаких сомнений, что Платон здесь замешан.
— Весы… — Клим задумался. — Никогда не действует одна. Ей нужна опора, и твой отец как раз подходит. Извини!
— Ничего страшного, — ответила Серафима. — Я не глупа и понимаю, что у моего отца много секретов. Но не думала, что он пойдёт на такое!
Она ещё недолго посидела с Климом и оставила его в палате, наградив прощальным поцелуем.
По пути к выходу с территории академии она встретила Тимофея Зверева. Брови сведены к переносице, губы поджаты в тонкую линию, под глазами пролегли тёмные круги. Но как только парень заметил Долмацкую, это выражение словно испарилось.
— Ну привет, — махнул он рукой и подошёл. — Приходила навестить Клима?
— Да, — вздохнула Серафима. — А ты что один тут бродишь?
— Я только из дома вернулся, шёл к общежитию, — Тимофей подозрительно прищурился. — Не мое дело, конечно, но ты какая-то хмурая. Что стряслось?
— В который раз понимаю, что отец не такой, каким хочет казаться, — пробормотала Долмацкая.
Тимофей помолчал, но Серафима заметила что-то в его глазах. Какую-то искру, которая вспыхивает, когда нашёлся выход из, казалось бы, безвыходного положения.
— Да уж, мне это знакомо, — произнёс Зверев. — Ты это насчёт Клима сказала?
— Да.
— Тут я тебе не помощник, Серафима. Но знай, в любом другом случае, — его голос дрогнул. — Ты можешь на меня положиться.
— Тим, — обеспокоенно остановила его Долмацкая. — Ты сам выглядишь не лучше меня.
— Я просто плохо спал. Да и последние сутки… — Тимофей закашлялся и отвернулся. — Ты, наверное, знаешь, что я был сожжен?
— Твои друзья поделились.
— Ну вот. Так что я… Мои силы должны восстановиться. Не хочу тебя задерживать, — он улыбнулся и кивнул. — Бывай, Серафима.
Девушка ухмыльнулась и направилась в другую сторону.
— Бывай, Ликой!
Сейчас Серафима быстро поднималась по ступеням к кабинету своего отца, но, услышав его голос, задержалась у дубовых дверей и прислушалась. Платон говорил неразборчиво, поэтому Серафиме ничего не оставалось, как пройти в свою комнату и открыть ноутбук.
С недавних пор она поняла, что со своим отцом всегда нужно быть начеку, поэтому тайно вживила ему в телефон прослушивающее устройство. Открыв нужную программу, девушка надела наушники и начала слушать.
Серафима сразу узнала голос собеседника отца. Весь разговор она сидела молча, пустым взглядом смотря на монитор.
Как до такого вообще дошло?
Когда разговор закончился, Серафима достала телефон и перекачала запись. Девушка встала и хотела выйти из комнаты, но дверь не поддалась. Похоже, кто-то закрыл её на ключ.
— Вот же черт, — выругалась Долмацкая.
Каждая секунда на счету. Нельзя упускать ни одной!
Серафима потянулась к карману и выудила оттуда шпильку. Набор не как у Тимофея, но для этого замка сгодится.
Когда дверь открылась, Серафима рванула на улицу, но машины её отца уже не было на парковке. Поэтому девушка подбежала к своему байку, надела шлем и поехала к академии «Пандемониум».
«…Но знай, в любом другом случае, ты можешь на меня положиться…»
«Только бы успеть, только бы успеть», — думала Серафима.
Она быстро доехала до академии и, припарковавшись у чёрного забора с Алконост, побежала к общежитию.
Когда она распахнула двери здания, в холле сидели только Димка Трофимов, Карина Кикмарина и незнакомая брюнетка с изумрудными глазами.
— Где Тимофей? — воскликнула Долмацкая.
— Не пришёл ещё, — нахмурился Димка. — Ну, вернее, он ушёл минут пять назад. Удивлён, что вы не пересеклись.
— Серафим? — Карина поднялась с дивана и прошла к Долмацкой.
— Скорее! Надо его найти!
Ничего не объяснив, Серафима побежала на выход. Друзья бросились за ней.
Прямо на их глазах Тимофей сел на переднее сиденье чёрной машины. Платон Долмацкий зашёл с другой стороны, и автомобиль скрылся из виду. Сердце Серафимы совершило кульбит.
— Опоздали, — прошептала она.
— Серафи-им, — протянул Димка. — Объясни, почему Тимофей сейчас куда-то уехал с твоим отцом?
Долмацкая дрожащей рукой достала телефон и включила последнюю запись.
— Я не могу убить тебя просто так, без причины. Ты понимаешь, о чем просишь?!
— Да. Поэтому и прошу именно вас. Поймите, это ради вашей же безопасности. Ради безопасности всех.
— Я не могу сделать этого, Тимофей. Ты столько раз выручал меня, выручал мою дочь…
— Так выручите и вы меня! У моей просьбы есть веская причина. Сожжение необратимо, понимаете?! Мне удалось только отсрочить его! Я снова становлюсь тем монстром! Прошу вас… Вы же можете.
— Господи. Я не могу…
— А я не могу просить об этом у кого-то из своих близких! Не смогу смотреть на их лица, преисполненные горем и обидой! Они будут останавливать меня, не дадут умереть, пока я не слечу с катушек! Так помогите же мне! Хотя бы… Я ни разу не просил вас о чем-либо. Ни разу. Так выполните мою единственную… И последнюю просьбу.
— Не прерывай меня.
В трубке повисла тишина. Присутствующие окаменели, не в силах выдавить из себя ни слова. Платон Евсеевич, наконец, продолжил: