— Кто это сделал?
— Никто, — ответил тот без малейших колебаний. — Там никого не было, и вдруг кто-то как огреет меня какой-то железякой!
— Ты видел Стивена Медда? — Мистер Батчел не знал, что и подумать.
Мальчик ответил, что видел: мистер Медд шел «сильно впереди», поблизости никого не было, и вдруг кто-то сбил его с ног.
Поняв, что от дальнейших расспросов толку не будет, мистер Батчел проводил мальчишку до дому, простился с ним у дверей, вернулся к себе в постель, но не уснул. Он не мог не думать, и все мысли крутились вокруг нападения невидимки. Казалось, рассвет никогда не наступит, но он все же наступил.
Поднялся мистер Батчел рано, позавтракал кое-как. Читая, а скорее пробегая глазами утреннюю газету, мистер Батчел обратил внимание на заголовок: «Загадочные нападения в Элмеме». Ему хватало собственных неразрешенных загадок и совсем не хотелось занимать свой ум еще какими-то нападениями. Но Элмем, маленький городишко в десяти милях от Стоунграунда, был ему знаком, и потому мистер Батчел пробежал глазами коротенький абзац, в котором всего-навсего излагалась суть телеграфного сообщения. Там говорилось, как ни странно, о трех пострадавших от загадочного нападения. Двое отделались легкими травмами, но третья, молодая женщина, была ранена серьезно, хотя осталась жива и не теряла сознания. По словам женщины, она была у себя дома, совершенно одна, и тут внезапно ее со всего маху ударили каким-то предметом, вроде бы железным. Если бы не соседка, услышавшая ее крик, она бы истекла кровью. Соседка тотчас выглянула в окно, никого не увидела, но храбро поспешила на помощь приятельнице.
Немало поразившись сходству этих печальных происшествий с теми, которым он сам был свидетелем, мистер Батчел отложил газету. После пережитого волнения и бессонной ночи он был не в состоянии заниматься своей обычной работой. Ему вспомнилось, о чем шла речь за вчерашним обедом и как он решил предпринять некоторые антикварные изыскания. Такие занятия часто выручали мистера Батчела, когда он бывал простужен или по какой-либо иной причине неспособен к более серьезной работе. Почему бы и сейчас не достать приходские книги и не поискать там записи о погребениях, идущих вразрез с традициями?
Такая запись нашлась одна, но ее оказалось достаточно. Относилась она к 1702 году, а именно ко Дню Всех Святых, [20]и гласила следующее:
«Сего дня некий побродяга из Элмема жестоко избил до смерти двоих бедняков, отказавших ему в милостыне, а когда за ним погнались, чтобы предать в руки правосудия, лишил себя жизни. Его похоронили на Пасторском подворье, сковав руки цепью, вогнали в сердце кол [21]и плотно утрамбовали могилу».
Больше из Элмема новостей не поступало. То ли злая сила иссякла, то ли цель была достигнута. Но что же побудило молодую леди, незнакомую ни с мистером Батчелом, ни с его садом, завести разговор именно на эту тему? Весь день мистер Батчел вновь и вновь задавал себе этот вопрос и не находил ответа. Он знал только, что она его предостерегла, а он, к своему стыду, оказался слишком непонятлив, чтобы вынести из этого надлежащий урок.
Джон Кендрик Бангз
Американский писатель-юморист. Родился в городе Йонкерс, шт. Нью-Йорк; после окончания Колумбийского университета, где изучал политологию, начал работать в юридической конторе своего отца. Еще во время учебы занялся журналистикой. В 1883 г. стал соредактором журнала «Лайф», в котором публиковал статьи и стихи. Позднее сотрудничал с журналами «Харнерз мэгэзин» и «Харперз базар», с 1904 г. являлся редактором лучшего в США юмористического журнала «Пек». Писал также пьесы. В 1880-х гг. были опубликованы его первые книги. Большой успех имели романы Бангза «Плавучий дом на Стиксе» (1895) и «В погоне за плавучим домом» (1897), где действие происходит в загробном мире, похожем на Аид у древних греков. Впоследствии появился термин — «бангзианская фантастика». Преимущественная тема рассказов Бангза (их вышло три сборника) — юмористические приключения автора с призраками. Обычно повествование ведется от лица писателя, отчаянно нуждающегося в сюжетах, и призраки не обманывают его ожиданий. Работая в журналах, Бангз познакомился и подружился с Артуром Конан Дойлом, Редъярдом Киплингом, Марком Твеном. В годы Первой мировой войны писатель выступал с лекциями в городах Северной Америки и Европы. Получил от французского правительства орден Почетного легиона.
Предлагаемый рассказ вошел в сборник Джона К. Бангза «Водяной призрак и другие» (The Water Ghostand Others, 1894).
КУХАРКА-ПРИЗРАК ИЗ БАНГЛТОПА
(Пер. Л. Бриловой)
В истории, которую я собираюсь рассказать, Банглтоп-Холл стоит на зеленом холме, на левом берегу реки Ди, [22]милях в восемнадцати от старинного живописного города Честера. [23]На самом деле он не только не стоит там ныне, но и не стоял вовек, однако в интересах ныне здравствующих лиц я должен скрывать его истинное местоположение и всячески морочить читателям голову, чтобы они не догадались ненароком, о каком доме идет речь, иначе его репутации будет нанесен урон. Дом предназначен к сдаче, и если бы сделалось известно, что с ним связана тайна столь давняя, мрачная и жуткая (а именно о такой тайне я собираюсь вам поведать), то, боюсь, как доходная собственность он утеряет практически всякую ценность и использовать его можно будет разве что в качестве антуража для романа.
Строение представляет собой красивый образчик архитектурного стиля, преобладавшего при короле Эдуарде Исповеднике; [24]иначе говоря, б о льшая часть сооружения, построенного первым бароном Банглтопом при жизни короля Эдуарда, каменная и своим приземистым, массивным видом сразу говорит искушенному знатоку архитектуры о принадлежности к той просвещенной эпохе. Позднейшие владельцы, все последующие бароны Банглтопы, делали к зданию пристройки: тут флигель в стиле королевы Анны, [25]там крыло в елизаветинском стиле, [26]а фасад, выходящий на реку, — в стиле итальянского Возрождения. Южнее стоит висконсинская водонапорная башня, связанная с основным зданием низенькой готической галереей, к востоку — грекоправославная часовня; там нынешний владелец хранит сундуки своей жены: недавно она вернулась из Парижа с запасом нарядов, которого должно хватить на первую половину предстоящего лондонского сезона. В целом Банглтоп-Холл являет собой впечатляющее зрелище, и первый же взгляд на него порождает в груди людей, не чуждых эстетике, эмоции самого разнородного свойства: одни критикуют, другие восхищаются. Видный берлинский архитектор проделал немалый путь из Германии в Банглтоп, чтобы познакомить с этим прославленным зданием своего сына, как раз изучавшего профессию, которой его родитель служил украшением. Известно его обращенное к сыну замечание, что архитектура Банглтоп-Холла космополитична и объединяет в себе все исторические периоды, а потому всякий, кто детально ее изучит, сможет основательно пополнить свой запас знаний. Короче говоря, Банглтоп-Холл служил архитекторам наглядным уроком, блестящей демонстрацией того, чего следует всенепременно избегать.
Трудно поверить, но почти два века Банглтоп простоял необитаемым, и почти три четверти века его безуспешно предлагали в аренду. Дело в том, что для баронов Банглтопов — их многих поколений — жизнь в родных стенах оказывалась невозможной, и основание для этого имелось чрезвычайно веское: ни одна кухарка и один повар не продержались в доме дольше двух недель. По какой причине суверены кухни покидали ее, что называется, по-французски, обитатели дома не ведали: никто из поваров и кухарок не вернулся и спросить было не у кого, и даже если бы кто-нибудь из них появился вновь, Банглтопы не снизошли бы до того, чтобы выслушать их объяснения. Семейный герб Банглтопов всегда оставался незапятнанным, его носителей не касалась и тень подозрения в чем-либо неподобающем; семейство особливо гордилось тем, что ни один из его членов, с тех самых времен, как был учрежден титул, не замарал себя прямым обращением к представителям низших сословий — переговоры велись через посредство личного секретаря, который и сам носил баронский либо даже более высокий титул, однако находился в стесненных финансовых обстоятельствах.
20
21
22
23
24
25
26