– Так и есть. Обещал. Ты и так уже дома! – огорошил меня он. – Я решил, что ты сможешь стать полезной нашей общине в качестве жены моего дорогого братца.
Старец указал рукой на Волота, расплывшегося в широкой безобразной улыбке. А меня просто захлестнула волна жаркого негодования. Вспылив, я открыла рот и меня уже было не остановить:
– Ты РЕШИЛ??? Да кто ты такой??? Что ты о себе возомнил?! Ты не имеешь никакого права распоряжаться моей жизнью!!! Как только я выберусь из вашей дурацкой общины, ты поплатишься за все это!!!
Не перебивая, Екзарх с мерзкой улыбочкой на сморщенном лице выслушал меня, а затем взмахнул рукой, жестом призывая к тишине. Не знаю почему, но я вдруг подчинилась, умолкая.
– Прибереги свой пыл до брачной ночи, дорогуша! Совсем скоро ты станешь совсем другой: мягкой и покладистой, как и подобает хорошей жене! Я верю, Волот сможет научить тебя уважать нас…
В этот момент в зал вдруг с шумом ворвалась милая девчушка лет семи. Я перевела на нее взгляд, отвлекаясь от речи Екзарха, и… остолбенела. Малышка была ничем не примечательна – обычный ребенок, но вот то, что было надето на ней, повергло меня в настоящий шок…
Позади, за ее хрупкими угловатыми плечами был небрежно наброшен детский рюкзак, никак не принадлежащий этому дикому мирку. Снежно-белая, пошитая из мягкой плюшевой ткани, качественная сумка была выполнена в виде игрушки с милой мордашкой зайчика и длинными ушами…
Я совершенно точно знала этот рюкзак. Он настолько въелся в мою память из затертой цветной фотографии, что я опознала бы его из тысячи. А еще я знала его хозяйку. Маленькую Марину Крылову, недавно пропавшую без вести в глухом лесу…
Осознание того, что по-настоящему происходит в этой странной общине плотным глухим колпаком накрыло меня. Кажется, несколько секунд я ничего не видела и не слышала, пытаясь справится с нахлынувшими эмоциями.
Так вот откуда местные берут себе новых невест!!! Они просто воруют маленьких девочек, опаивают дурманящими травами, а затем используют в определенных целях! Ужас, шок и отвращение полностью поглотили меня, заставляя забыть о реальности происходящего.
– Папочка! Я соскучилась по тебе!!! – звонкий визг бойкой девчушки привел меня в чувство.
Малышка со всех ног бросилась к Екзарху, выводя из ступора всех остальных.
– Кира! Я пока занят! Возвращайся к своей матери и поиграй, скоро я приду к тебе! – строго сказал старик, обращаясь к девочке, обезьянкой повисшей у него на руках. – Глафира, выведи ее отсюда!
Ведунья незамедлительно направилась к ребенку, пухлые губки которой обиженно скривились, а глаза до краев наполнились слезами. Не смотря на протест малышки, женщина в считанные секунды оторвала ее от отца и вывела из чертога, плотно затворив двери.
– Вы омерзительны!!! Вы все!!! Да как только вас земля носит?!! – не сумев сдержать себя, выкрикнула я, окидывая присутствующих презрительным взглядом. – Вы воруете детей, вы крадете их жизни!!!
Екзарх и Глафира понимающе переглянулись между собой, но ни проронили ни слова, а я, как обезумевшая, продолжила свое наступление:
– Как вы смеете решать судьбу ни в чем неповинных малышей??? Да вас всех надо в тюрьму упечь на пожизненный срок!!! Вы отрываете их от семей, приносите им столько боли и…
– Заткнись! – грубо рявкнул Волот и угрожающе двинулся на меня.
Я испуганно отшатнулась, но Екзрах голосом остановил его:
– Не нужно, брат! Глафира видела, что она все узнает… Но это все рано ничего не изменит! – теперь старец перевел пристальный горящий взгляд на меня и зловеще произнес: – Именно поэтому ты никогда не вернешься домой! Уведите ее!!!
Вопль отчаяния вырвался из моих уст, когда Волот грубо пихнул меня к резной лестнице. Я попыталась было сопротивляться, но дикарь заломил мои руки так, что, кажется, даже суставы хрустнули. От резкой боли я потеряла контроль над ситуацией, чем незамедлительно воспользовался мой пленитель, быстро затолкав мое безвольное тело на второй этаж.
Уже наверху я опомнилась и хотела было вновь попробовать вырваться, как вдруг обратила внимание на то, что Глафира не последовала за нами. Боевой настрой в миг сменился паническим страхом. Я ощутила мелкую дрожь по всему телу, а под лопаткой противно засосало. Ведь теперь Волот сможет сделать со мной все, что угодно!
Мой надзирать как будто почувствовал мое состояние и, расплывшись в омерзительной улыбке, наиграно ласково произнес:
– Не стоит так себя вести, крошка, я ведь могу разозлиться…
Я судорожно сглотнула, ощущая себя так, словно меня ведут на казнь. Каждый шаг до темницы давался мне адскими усилиями. Я все время оглядывалась назад в надежде, что фигура Глафиры замаячит в коридоре. Но боги были глухи к моим мольбам: проход все также темнел зияющей пустотой.