Гаррет ринулся вперед. Пусть Ивона и была женщиной, но он не мог допустить, чтобы так отзывались об Амелии. Заклинательница не позволила ему коснуться себя. Его отбросило назад мощной волной силы. Гаррет рухнул на спину и ощутил пронзающую боль в позвоночнике. В глазах потемнело. Тело отказывалось подчиняться.
— Думаешь, смерть станет твоим наказанием? Ошибаешься!
Другие маги пытались остановить Ивону, но ничего не вышло. Удар заклятия направленный в их сторону был не менее сильным. Заклинательница обезумела от гнева и горя.
Боль была страшной. От каждого вздоха перед глазами сгущалась темнота. Гаррет лежал на земле не в силах подняться. Ивона взмахнула руками, и его подбросило вверх. Будто незримый кукловод подвесил на веревочки деревянную куклу, готовясь к представлению.
— Мне уже нечего терять! Если я и отправлюсь на казнь, то только не за убийство человека. Твоя жизнь не стоит того. Я хочу, чтобы ты страдал!
Всполох молнии расчертил небо, от оглушительного громового раската сотряслась земля. Дождь закрутился в вихрь, и поднялся ветер.
Гаррет не чувствовал своего тела. Охваченный ужасом, он едва дышал.
Ивона выхватила из ножен на поясе кинжал и стремительным движением распорола себе ладонь. Алые капли упали на землю, она опустилась на колени и принялась чертить пентаграмму острием клинка.
— Кровь моих предков не даст тебе умереть, а магия принесет лишь страдания! Тебя выследят и убьют. Принять смерть, будучи проклятым — страшнее, чем можно вообразить!
Заклинательница смеялась сквозь слезы, безумие полностью поглотило ее.
Сила неистовым потоком взвилась вверх, окутывая Гаррета в сияющий кокон, закрутилась в вихре, сотканном из дождя, ветра и магии. Молния вновь перечертила небосвод, ударил гром.
Гаррет молил о смерти, о том, чтобы она пришла и прекратила его мучения. Внезапно все закончилось. Обмякшее тело Гаррета рухнуло с высоты.
Дождь, наконец, прекратился.
«— … тогда мне казалось, что я попал в ад, созданный для меня на земле.
Я не чувствовал боли. Вообще ничего. Мне хотелось, чтобы все закончилось. Я не понимал, что произошло. Не понимал, какую магию сотворила Ивона.
В тот день заклинательница лишилась рассудка, а после ее казнили за то, что она обратила человека в ликана. Убей она меня, никто бы ее не осудил. Ведь я был повинен в гибели будущего короля и его супруги. Она хотела меня наказать. Хотела, чтобы я страдал вечность.
Ивона превратила меня в чудовище, в Зверя. Мне так и не удалось научиться контролировать его.
Меня называют Проклятым, последним из бессмертных. Долгие годы я потратил на то, чтобы понять свою сущность. Зверь внутри меня отчаянно боролся за жизнь.
За мной охотились. За мою голову обещали горы золота, но вопреки всему я выжил. Заклинатели приняли меня.
Мне понадобилось немало времени, чтобы залить воспоминания алкоголем и кровью убитых врагов. Но не проходит и дня, чтобы я не вспоминал о тех страшных событиях...»
Глава I
Неправильная магия
Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея»
Август, 2010 год
Базель-Штадт. Беттинген
Склянка звонко разбилась о мраморные плиты пола, и на свободу вырвался густой молочно-белый туман. Он подобно живому зверьку ринулся вперед, не ведая преград на своем пути.
Растягивая щупальца, дымка просачивалась через щели в комнаты. Марево погружало людей в глубокий крепкий сон и Старая Больница Милосердия, где помогали душевнобольным, словно вымерла.
Звенящую тишину, которая разлилась по лабиринтам коридоров, нарушили трое мужчин. Они бесцеремонно ввалились в холл, осматривая плоды своей работы. Черные одежды и маски скрывали их личности.
— Чисто сработано, — довольно изрек один из них, и если бы не маска, то можно было бы увидеть широкую ухмылку. — Чарльз, у тебя еще осталась такая стекляшка? Может, разберемся с этим поручением и заглянем в ломбард?
— Заткнись, Гарри! Найди лучше журнал учета, у нас мало времени.
Разочарованно вздохнув, мужчина отправился выполнять приказ.
— Интересно, зачем нашему господину нужна сумасшедшая? — спросил третий.
— Не знаю, Арнольд, не знаю, — осматриваясь, отозвался Чарльз. — Да и не наше это дело, главное выполнить задание.