Судя по голосу короля, Кэт получила хорошую взбучку.
— К тому же, ты убил человека, Гаррет. Знаю, не намеренно, но сегодня утром мне пришлось улаживать этот вопрос с инквизицией. Они недовольны.
Я презрительно поморщился.
— Ваше Величество, я готов дать руку на отсечение, что эти люди принадлежали к инквизиции.
Я думал об этом, когда меня потревожили в саду.
— Возможно. Но я не могу обвинять главу Ордена, не имея доказательств. Ты знаешь об этом лучше меня, Гаррет.
Я знал. А еще я знал, что глава Ордена Инквизиции, как и его достопочтенные предки, надеюсь, Тьма забрала их души, лицемерный ублюдок.
Инквизиторы давно позабыли о своих клятвах и истинном предназначении. Вместо того чтобы защищать людей и следить за соблюдениями законов магического общества, они используют смертных в качестве подопытных кроликов, прикрываясь благими намерениями.
Орден давно утратил свою мощь и его члены сегодня лишены возможности противостоять магии. Лишь единицы — прямые потомки основателей Ордена, могут похвастаться невосприимчивостью к заклятиям.
Первые инквизиторы получили свои способности в дар от сердобольных магов, не желавших оставлять смертных без защиты во время кровопролитных войн. Но после заклинатели не пожелали укреплять ряды Ордена. С тех пор они пытались обходиться своими силами.
За минувшие века у магов отобрали немыслимое количество книг и заклятий, упакованных в артефакты. Но у них нет талантов к плетению, и потому никто не обращает внимания на их сомнительные попытки освоить тайные знания. Чтобы сотворить хоть одно заклятие из самой задрипанной книжечки, нужно быть заклинателем. Так что людям из Ордена как бы сильно они не старались, ничего не светит на этом поприще.
— Но я позвал тебя не за этим, — Лайнел откинулся в кресле. — Я хочу, чтобы сегодня, ты сопроводил меня на Совет Верат.
Я собрался возмутиться, но король не позволил.
— С Кэт останутся Эд и Рич, можешь за нее не волноваться.
Я нисколько не волновался за принцессу. Мне не хотелось переходить дорогу ликанам.
— Думаю, это будет разумно, — тем временем продолжил король. — К тому же, ты свидетель.
— Совет будет решать судьбу Марилли?
— Да, все верно, — нахмурился Лайнел. — Эта девушка поставила нас всех в тупик. Мы должны решить, что делать дальше.
— Совет может приговорить ее к смерти?
— Возможно и такое, но пока рано говорить наверняка.
Я хотел что-то сказать, но мысли разбежались. Я не спал более суток, а это и бессмертного выбьет из колеи.
— Можешь быть свободен, Гаррет.
Я поклонился королю и направился к выходу, где встретился с крайне хмурыми стражами. Их недовольство было очевидным. Чтобы позлить их еще больше, широко улыбнулся, как будто мы старые закадычные друзья. Тем самым подлил масла в огонь.
Как любит подшучивать Катерина, рано или поздно все мои недоброжелатели объединят усилия и устроят мне темную. Я улыбаюсь в ответ на такие слова.
Всем известно, что связываться с Проклятым себе дороже. Не я поселил в окружающих этот страх, это сделали мне подобные, много веков назад. Хотя я тоже не святой. Моя история написана кровью.
Я отправился к себе, чтобы хорошенько выспаться перед предстоящим советом. Минувшая ночь оказалась богатой на события, а по возвращению мне не удалось даже подумать об отдыхе.
Был почти полдень, и у меня оставалось ни много ни мало шесть часов. Но кошмар явился ко мне наяву. Она стояла у дверей в мои комнаты. Бесформенная фигура в черном балахоне. Капюшон плаща скрывал лицо.
Оракул короля. Многоликая.
Я остановился. Мне совершенно не хотелось общаться с ней, и она прекрасно знала об этом.
— Маккивер, — прозвучал приятный женский голос. — Ты так и не научился быть учтивым.
— Что тебе нужно?
Внутри зародилось желание сломать кому-нибудь шею. Словно в ответ на мои мысли, раздался смех:
— Могучий и Великий Гаррет, почему же ты меня так не любишь?
Это был риторический вопрос, но я все же произнес:
— Ты Оракул, вот и ответь сама на свой вопрос. А теперь позволь, мне нужно отдохнуть перед Советом.
Я бесцеремонно оттолкнул ее в сторону, но она и не думала уходить. Многоликая придержала дверь, которую я намеревался закрыть у нее перед носом.
Я не обращал на нее внимания. Подошел к бару и налил себе виски, чтобы хоть как-то унять зверское желание к расправе надо всеми и вся.
Остановившись в дверном проеме, она откинула капюшон плаща и улыбнулась. Улыбка. Пожалуй, это все, что было нормальным в ее образе. В остальном неподготовленный человек вряд ли смог бы смотреть в лицо провидице.