Несколько пуль вздыбили снег в полуметре от них, Антон втянул голову в плечи и шмальнул короткой очередью в поле. Рассмотрев какие-то силуэты в дыму, он прицелился в них и стал стрелять снова, двойками. Кто-то вскрикнул, а затем по ним со стороны поля стал яростно долбить пулемет. Антон втиснулся в снег, мечтая стать очень-очень маленьким и незаметным. Пулемет вскоре умолк, но надолго ли? Еще никогда ему не было так страшно как сейчас, если бы он только мог свалил бы подальше отсюда, не раздумывая. Но бежать Антону было некуда: с двух сторон открытое место. Как только он дернется, его сразу же подстрелят, или те или эти. Скорее бы дядька уже закончил этот сраный ремонт!
— Эй ты, помоги! — прервав его мысли, заорал колупавшийся с рельсом мужик. Он уже обрезал загнутые вверх куски, убрал их и теперь напрягаясь изо всех сил пытался подтянуть привязанный к шнуру рельс-мостик. Антон закинул автомат за спину, подполз к дядьке, затем ухватился за шнур и потянул его на себя.
Подтянув тяжелую железную хреновину к себе, они наложили ее на разрыв. Работа это была адская — делать все пришлось лежа и под огнем. Установив мостик, дядька достал гаечные ключи, болты и стал фиксировать его. Антон помогал ему, прикручивая мостик болтами со своей стороны. В какой-то момент дядька увлекся настолько, что поднялся и стал работать сидя.
— Ложись, придурок!! — заорал на него Антон, но было уже поздно. Ветер изменился, относя прикрывавший их дым в сторону, и пулеметная очередь снова хлестнула по ним. Антон замер на месте а дядька дернувшись заорал от боли, и истекая кровью рухнул на рельсы с дырками в животе и груди:
— … Прием, вы закончили там? Отзовись!.. — ожил комм у Антона в кармане, он ответил:
— Закончили! — после этого тепловоз загудел, состав дернулся и медленно покатился прямо на них. Антон испуганно отпрянул в сторону. Лежавший на рельсах мужик, вдруг открыл глаза и прохрипел:
— По…мм…оги м…не, чч…увак! Вытащи меня!!!
Антон ухватил его за ноги и попытался оттащить в сторону, мужик проехал спиной по шпалам а потом застрял, зацепившись одеждой. Антон поняв что не успеет, отпустил его и заорал в динамик:
— Стойте!! Тут раненый, я его заберу! — но поезд уже набирал ход. Он откатился в сторону от насыпи, и снова посмотрел на раненого. Горящая платформа наехала на него и последнее что Антон увидел, прежде чем мужчину размазало по шпалам колесами: — его выпученные от боли и ужаса глаза.
Антон вскочил на ноги, как только платформа и тепловоз проехали и побежал за вагонами. Спотыкаясь и матерясь, он добежал-дотянулся до приваренного к дверям предпоследнего вагона поручня, и уцепившись за него вскочил на подножку. Подтянувшись, Антон ввалился в тамбур и растянулся на полу.
Возвращаться в свой залитый кровью, наполненный трупами вагон, Антону не хотелось. Он забрал оттуда свой рюкзак и до самого конца пути ехал в тамбуре. Горевший на передней платформе танк, потушили на ходу. На повороте Антон видел суетившихся у танка людей с огнетушителями. Поезд лишь немного сбросил скорость.
На базу «Гамма» они приехали уже под вечер. Едва поезд въехал на территорию базы и остановился на полустанке, Антон выскочил из вагона и поковылял к зданию станции. Встречавший поезд дежурный офицер перехватил его по пути, задал несколько вопросов после чего отпустил, напоследок сказав где можно заночевать. Антон кое-как дотащился до находившейся во втором секторе базы, неподалеку от станции, казармы-общаги, заселился в пустующую двухместную комнату и скинув с себя одежду, растянулся на кровати.