Пулеметы задудухали снова, когда он уже мчался назад. Одна из пуль с противным жужжанием врезалась в стену, рядом с проломом в который запрыгнул Антон. Ногу ему вдруг обожгло а затем вспыхнула боль. Матерясь шепотом, Антон поковылял прочь от проклятого пустыря, чуствуя как по ноге течет что-то теплое.
Отковыляв от пустыря метров на двести, Антон наткнулся на разрушенный дом с уцелевшим подвалом, и решил передохнуть. Нога жгла огнем, да и погода начала портиться. Утихший было ледяной ветер поднялся снова, продувая его насквозь. Снова посыпал снег ухудшая видимость. Антон спустился по ступенькам, открыл прекрасно сохранившуюся дверь и вынул фонарик, найденный в боковом кармане рюкзака. В подвале не было никого, ни людей ни страшных инопланетных тварей. Только куча хлама в углу. Помещение было маленьким, поэтому осмотр не отнял у него и двух минут. Он закрыл дверь и запер ее изнутри на засов, а затем еще и завалил ее лежавшим в углу хламом. После этого он снял рюкзак и стал осматривать его содержимое. В рюкзаке он нашел аптечку, армейский сухпай, бутылку с водой, складной нож, какую-то памятку и одноразовую зажигалку. М-да, не густо. Первым делом Антон разжег небольшой костер. Чтобы не угореть, он разложил его в противоположном от входа углу. Как раз под круглым, сантиметров восемь в диаметре отверстием в потолке. Также в стене рядом с костром было небольшое оконце. Когда с костром было покончено, он занялся ногой. Ударившая в стену рядом с ним пуля срикошетила, и уйдя в сторону, лишь чиркнула его по ноге, разорвала штанину и рассекла кожу и мышцу. Покопавшись в аптечке, Антон достал из нее обезболивающее и сняв штаны вкатил себе дозу в ногу, после чего занялся раной. Ранение было не тяжелым, скорее царапина. Он продезинфицировал рану, зашивать не стал, лишь забинтовал. Делать это одному было неудобно, но Антон проколупавшись около часа все же справился. Когда с раной было покончено он натянул штаны, распечатал сухпай и занялся разогревом еды. После ужина Антон осмотрел свою одежду в тусклом свете костра. Его куртка и штаны, сзади были залиты кровью, которая натекла с мертвого тела. Тяжко вздохнув, Антон еще раз проверил двери, заложил оконце кирпичами, оставив лишь небольшую щель для вентиляции и стал готовиться ко сну.
Проснулся он по ощущениям часов через десять — двенадцать. Первым делом Антон осмотрел рану: нога уже почти не болела, опухоль возле раны начала спадать. Он сменил повязку и снова вкатил себе обезболивающее. После завтрака доковылял до окошка и вынув кирпич, выглянул наружу. Небольшая метель которая началась когда он только обосновался в подвале, теперь превратилась в снежную бурю. С неба сыпал густой снег и ледяной ветер завывая как раненый зверь, швырял и разбрасывал его, задувая прямо в окно. Видимость снаружи была никакой — Антон не видел ни черта уже в полуметре от себя. Поеживаясь от холода, он вставил кирпич назад и вернувшись к костру подкинул в него еще топлива.
Антону пришлось просидеть в подвале сутки, прежде чем буря утихла. Рана на ноге за это время успела немного подзатянуться и почти не беспокоила его. Оставаться в подвале он не планировал, так как имевшийся у него сухпай заканчивался. Нужно было двигаться дальше, но выйти наружу теперь было не так-то просто. За прошедшие сутки, вход в подвал полностью засыпало снегом. К счастью входные двери открывались внутрь, так что ему оставалось лишь прокопать ход наружу. Копал он медленно, время от времени делая передышки. Вылезать мокрым от пота на мороз, ему тоже не хотелось. Откопавшись наконец, он выбрался наружу и осмотревшись по сторонам, решил идти в сторону видневшегося вдали на горизонте горного хребта. Небо было ясным, светило солнце, пронизывающий до костей ледяной ветер утих и идти было не холодно. Еще в подвале Антон смастерил себе что-то типа снегоступов, чтобы не проваливаться в снег и теперь идти ему было совсем нетрудно. Даже несмотря на все еще побаливавшую ногу.