По рассказам Грина церковь Единого, тот ещё гадюшник и против друг друга там очень часто использовали разные астральные практики, особенно от этого страдали представители из 'народа', так как у аристократов все-таки были защитники рода. Против леди Ирги лет тридцать назад группа магов с большим самомнением тоже решили их применить, но после этого чудом уцелел только один из них, а от дворца, в подвале которого проходил обряд, практически ничего не осталось и желающих там строить не нашлось - сейчас считаться это местом 'дурным'. Выживший тоже долго не протянул, но смог немного поведать, после чего желающих больше связываться с нашим защитником нет. Плюс к этому ещё прибыл посол от нашей империи, который в очень резкой форме передал слова Императора: его род не радовала возможная перспектива потерять защитника. Глава церкви Единого заверил, что больше такого не повторится и сделал внушение своим подчиненным, при этом под это дело расправился с некоторыми своими противниками.
***
Когда я более-менее окреп, меня направили к Медведю обучаться владению холодным оружием: у него учились все старшие дети, включая прежнего Валда. О Медведе хотелось бы особо рассказать: когда я к нему в первый раз подходил, то издалека сначала подумал, что стоят два человека. Таким квадратным он был, причем одна сторона была чуть более двух метров, а вторая чуть менее. Как я потом смог рассмотреть: у этого монстра не было ни капли жира, а только стальные мышцы. Носил Медведь длинную нечесаную бороду и почти все время курил трубку, периодически сплевывая коричневыми слюнями и поглядывая на всех из под густых бровей. Какое имя у него было дано при рождении никто не знал, а сам он похоже давно забыл и откликался на прозвище Медведь, которое ему полностью подходило. Однажды я увидел как он гладил сидящую у него на коленях младшую дочку: так у меня это картина вызвала ассоциацию с мультфильмом 'Маша и Медведь', во всяком соотношение размеров были как у главных героев, а медведь сидящий перед мной был по кучерявей и свирепей. Для меня было небольшим шоком видеть, как он гладит нежно по голове дочку: ладонь была размером с совковую лопату, а кулак с голову ребенка. Как я потом узнал, он очень любил свою младшенькую и часто баловал, даже старался не курить в ей присутствии.
Медведь в свое время служил с отцом, причем командовал абордажной командой, а туда попадали люди либо 'отмороженные' на всю голову, либо со стальными яйцами, причем сталь эта лучшая - броневая. Не каждый сможет прыгнуть с приличной высоты на верхнюю палубу летящего на всех порах левиафана, при этом пока летишь, в тебя стреляют из всего, что можно: начиная от старого дедовского арбалета и заканчивая современной для этого мира пушкой. Почти у всех абордажников конечное есть магические амулеты, защищающие от падения с большой высоты, а также от стрелкового и холодного оружия, но системы не совершены. К тому же магические щиты от частых попаданий выгорают и очень часто прыгуны промахиваются мимо корабля, при этом, куда и как ты потом приземлишься большой вопрос. Как сказал Медведь: 'В первых трех схватках выживает каждый десятый'. На мой вопрос о желающих на такую опасную работенку, ответил, что полно, так как половина добычи делится между абордажниками, три двадцатых или пятнадцать процентов командиру корабля, столько же офицерам, ну и остаток всем остальным членам команды. По-моему, чтобы держать такую братию в узде командир абордажной команды должен быть просто очень неординарной личностью.
Медведь не стал задавать лишних вопросов, лишь осмотрел меня с ног до головы и предложил взять учебное оружие и помахать им. Ему Грин все рассказал, так как полностью доверял: как мне показалось Медведя и его семью, братья и сестры Валда и дети самого Грина воспринимали как родственников. Периодически я замечал на себя его пристальные взгляды из под густых бровей и мне от них немного было не по себе. Так как памяти прежнего Валда у меня не было, то Медведю пришлось меня учить с самого начала, а попутно отвечая на мой вопросы. Немного конечно помогала мышечная память. Первому, что он меня научил был комплекс разминки и упражнения на растяжку. В принципе они мало чем отличались от привычных мне моего мира.
Одновременно со мной у Медведя обучалось девять человек: два моих брата и сестра, дочь и сын дяди Грина, а также четверо сыновей самого Медведя. Самые младших детей пока не привлекали в тренировкам. Местные аристократы не делали различий между полами, поэтому любая девушка благородного семейства если, что может за себя постоять и могла вызвать даже на дуэль любого. Самому старшему сыну Медведя было столько же, сколько моей сестре Нарде - пятнадцать лет и он уже почти догнал папу, а глядя на остальных сыновей: было видно, что если и будут отличаться от папы, то только в пределах погрешности. Медведь обучал не красивым приемам, а как при минимальном затрате сил достигать максимального результата, точнее как быстро сделать так, чтобы соперник покинул этот мир или хотя бы стал полностью нетрудоспособен:
- В бою нет красиво или некрасиво, честно или нечестно, - поучал меня Медведь не вынимая трубки из рта, - в бою главная задача это убить своего противника и при этом остаться целым. Ну, или хотя бы относительно целым. В бою любое твое действие должно приносить результат, - выдав струю дыма он продолжил, - знавал я одно парня, так он часто откусывал носы у своих противников и пока те орали от боли он резал им горло. У него даже прозвище было - Носоед. Выжил в более четырех десятках схваток, причем в трех из всей команды не больше десятка оставалось на ногах, а отдал душу Единому в одном из самых поганых портовых борделей.
- На бабе, что ли копыта откинул?! - удивленно прогудел старшенький Медведя - Олаф, прислушивающийся к рассказу отца. Медведю было достаточно лишь мимолетно глянуть на сына, чтобы тот в два раз быстрее стал избивать тренировочной саблей макивар, при этом показывая всем своим видом, что он ничего не говорил и занят только отработкой ударов.
- Прирезали и ограбили его, пока он перепившийся лежал. Хороший был парень.
На одном из первых занятий Медведь со своим старшем сыном провел для меня демонстративный учебный поединок, который произвел на меня неизгладимое впечатление. После этого я очень захотел уметь работать абордажной саблей точно также и с большим энтузиазмом стал обучаться. Медведь решил из меня сделать обоерукого бойца. Он учил на славу: показывал все, какие знал подлые приемы, обучал куда и как бить, как определять действия противника по его движениям, как драться с несколькими противниками. Я понял кто обучил отца так, что он смог победить на дуэли мага. Вообще для благородного больше подходит шпага, но Грин и Медведь видимо реши, что ей меня быстро не научить, зато последний обучит меня, как драться против шпаги.