Однако, в этот раз девочка пришла к учителю не сама. Весты старались не смотреть на ребёнка, когда заталкивали её в комнату. Стоило нечастной переступить за порог, как женщины поскорее ушли. Впрочем, скиталец и так догадался в чём дело.
Он хорошо знал Олесю, ведь считал её лучшей и последней из своих учениц. Уже целый год они проходили письменность и даже начали осваивать математику. Ей нравилось смотреть на картинки и слагать свои первые строки. Тихая, скромная, безобидная... как же она изменилась сейчас.
На стуле перед скитальцем сжался комочек великого горя. Волосы девочки растрепались из тёмной косы, а грубое платье совсем изорвалось. Олеся могла и сама справиться с этими бедами, ведь давно была обучена шитью и прочему рукоделию, однако, вся правая рука ребёнка оказалась перемотана грязными лоскутами. Со слезами в глазах, она тихо убаюкивала повреждённую ручку за локоть.
- Ну ничего, ничего... - постарался успокоить скиталец. Он осторожно приподнял маленькую ученицу и посадил её к себе на колени. Словно испуганный зверёк она вздрагивала теперь даже от его прикосновений. Лишь увидев на столе знакомую книгу, Олеся слегка успокоилась.
- "Стихи", - еле слышно прочитала она крупное название на обложке.
- Верно. Стихи для детей - то есть для вас, - улыбнулся старик. Пока не пришла Девятитрава, нужно было хоть как-то отвлечь ученицу от боли. - Сможешь прочитать хоть одно?
Олеся кивнула. Скиталец не спеша открыл книгу и выбирал стихотворение. Посмотрев на хитрые "руны" Тёплого Лета, девочка начала с запинкой читать.
"Я узнал, что у меня есть огромная семья,
И тpопинка, и лесок,
В поле каждый колосок!
Речка, небо голубое -
Это всё моё, pодное!
Это Родина моя!
Всех люблю на свете я!"
Почитав последние слова, Олеся не удержалась и снова заплакала. Даже безобидное, светлое стихотворение разрывало ей сердце. Скиталец быстро закрыл книгу и начал бережно укачивать малышку у себя на руках.
- Ну, тихо-тихо. Извини, я думал поможет. В старом мире было гораздо больше солнца, добра и даже небо изумительно чистого, голубого оттенка. Ты только представь... - ребёнок затих и перестал сотрясаться в рыданиях. Продолжая её успокаивать, старик рассказывал дальше. - Мне было наверное столько же, сколько сейчас и тебе. Однажды мы с отц... Мы с семьёй отправились загород. Ни домов, ни машин, только наполненный солнцем день и золотое поле пшеницы. Очень долго каждому колоску расти под чистым небом. Из единого зёрнышка появляется стебелёк; из стебелька растёт ещё горстка зёрнышек. Целых три жарких месяца созревают колосья, волнуются под тёплым ветром. Один колосок слаб и не даст хорошего урожая. Но представь себе целое поле - огромный ковёр сотканный из золота жизни. Это не снежное покрывало и не гиблая стужа, а настоящая сила природы. Кто-то скажет, что смерть всех сильнее, потому что длится одиннадцать месяцев к ряду, а я скажу: "Если Зима так сильна, так почему уступает место короткому лету?"
Девочка ненадолго задумалась и спросила учителя.
- Леля сильнее Марены? Одна сестра сильнее другой?
- Гораздо-гораздо сильнее. Лето вернётся, дай только время и человек снова посадит колосья; голод исчезнет, а с ним и жестокость. Все сразу станут добрее и...
- Больше никого не убьют? - всхлипнул ребёнок. - Я не хочу, чтобы у меня ещё кто-то умер! Я буду сильной! Я обещала, что буду!
Старик насторожился и аккуратно взял Олесю за здоровую ручку. Вместо петельки из алых ниток, которую носили все весты, у неё на запястье была повязана белая нить.
- Ещё одна... А у Риты, сестрёнки твоей?
Олеся молча кивнула.
- Бедные вы, несчастные! - поцеловал растрёпанную головку старый скиталец. - Этот путь не по вам, не по вам... У тебя такое чистое и доброе сердце!
- Я сильная. Я справлюсь. Ради Риты и мамы. Я обещала, - с нажимом на каждую фразу повторила Олеся. В этот раз её голос не дрогнул, а глаза замерли на огоньке старой лампы. Сложно было представить, что случилось с душой этого маленького человека, после предательства собственного отца...
За порогом комнаты раздался шорох длинной одежды и в дверном проёме показалась Девятитрава. Жена скитальца со сдержанной строгостью осмотрела сидевших возле стола; ни сострадания, ни понимания во взгляде старой женщины не было. Светлана очень изменилась за годы проведённые с Навью.
- Олеся, пойдём. Я с рукой тебе помогу...
Ребенок спустился с колен старика и смело подошёл к окутанной тайнами женщине, которую в племени боялись даже охотники. Тем самым Олеся будто доказывала, что готова справиться со совей новой долей. Девятитрава склонилась к ней ближе и осторожно осмотрела повязку на правой ручке. Лицо ведуньи стало мрачнеть - рана оказалась серьёзней чем выглядела. Но в слух она ничего не сказала и просто увела малышку в своё тёмное логово.
- Сами побоялись к ней сунутся, ко мне заявились, чёртовы... - старик вспомнил трусливых вест, но договорить не успел. Хриплый кашель потряс его грудь и после приступа на руке остался липкий сгусток собственной крови. - Уже скоро...
- Что скоро?
Голос сына прозвучал неожиданно. Олег стоял на пороге и с тревогой смотрел на отца.
- Видел ребёнка? - сменил тему тот.
- Да.
- Узнал?
- Не разглядел.
- Счастливый дурак.
Олег ухмыльнулся, прошёл в комнату и сел за выдвижной столик. Разговоры с отцом за последние двадцать Зим всегда были сложными. Всё началось после того, как семья скитальцев связала свой путь с Навьим племенем. Прожить столько времени в одном убежище с подземными дикарями оказалось не просто, тем более что Михаил совсем не желал перенимать их порядков.
- Это Олеся - старшая дочка Деяна, - без всяких вступлений начал старик. - Когда предатель собрался бросить вызов Старшей Волчице, так едва ли подумал, чем всё это закончится. Но его семья не виновата, дочери тут не причём!
Олегу нечего было сказать, кажется, он даже не до конца понимал недовольства скитальца. От этого отец рассердился только сильнее.
- Вчера вечером особо верные твоей "невесте" охотники отправились вершить самосуд. Предательство очень сильно взбудоражило племя, они ищут участников заговора - тех, кто ещё мог сотрудничать с чужаками. Охотники ворвались в блок где живут родные Деяна и набросились на беззащитную весту...
- Отец...
- Нет ты дослушай! - рявкнул скиталец. - Они хотели покарать невиновных, сорвать злобу целого рода на нескольких слабых! Бедная веста ничего не знала о замыслах мужа - я в этом уверен! Она терпела удары, пытаясь укрыть собой младшую дочь, а той отроду всего-то три года. Никто не пришёл к ним на помощь, никто! Только Олеся бросилась защитить мать и в потасовке девчонке сломали руку - вот истинное лицо твоего любимого Навьего племени!
- Обычно они так не поступают и сородичей ценят превыше всего! - возмутился Олег. - Неужели Анюта позволила такому случиться? - он сам теперь часто находился вне логова, охраняя лес вместе с воинами Нави. Все ждали нового нападения Виичей, а то обещало быть очень скорым.
- Вмешалась твоя Анюта, - старик недовольно поморщился. - Она этих извергов и остановила. Стоило ей появиться, как у всех душа ушла в пятки. Племя прекрасно запомнило белую ярость, которая её охватила в лесу. Старшая рассудила, что дети и веста о планах Деяна не знали. Он - это выродок, а семья его в стороне. Только тогда охотники разошлись. Вдова лежит сейчас без сил в своей комнате, а дети как перекати-поле по убежищу мечутся. Их никто на руки не принимал, бросили все и боятся.
- Племя успокоится и найдёт для них место. Это лишь первое время, Анюта спасла их! - напомнил Олег. - Она не дала свершиться ужасному, как бы ты не...
- Думаешь, она кого-нибудь пожалела?! - с возмущением оборвал Михаил. - Знаешь, что твоя любимая Навь сказала плачущей девочке в "утешение"? Той самой, что целый год просидела у меня на коленях, пытаясь научиться читать?! "За предательство рода отцом, ты своей кровью ответишь", - вот что сказала! - Олег поражённо застыл - он не ожидал услышать такого. - Лишь сегодня, когда я увидел белую нить на руке у Олеси, - продолжил старик, - до меня дошёл смысл сказанных слов. Ты знаешь, что означает у Нави белая нить?