- Миша!!! - завопила не своим голосом Вера. - Мишенька, родной мой, милый, вставай!
Прижав руки к разворочанному животу, крестианец не мог даже пошевелиться. Он с ненавистью смотрел на того, кто его расстрелял.
- Это ты...
- А ты думал, ушёл? Ненужно было бегать от меня... ох ненужно, - сказал Славомир. Никто из оказавшихся под прицелом людей не мог сопротивляться. Вера судорожно цеплялась за одежду упавшего брата, Егорка сложил пальцы в два маленьких кулака и как будто не верил, что с Михаилом случилось что-то плохое.
- Зачем убежали? Знали же, что приговор себе этим подпишите, - дружинник склонил голову на плечо и прищурился. - Запрет своего же Настоятеля переступили, а он мужик правильный и практичный: чует, в какую сторону ветер подул. Вы общину подставили...
- Настоятель нам зла не желал! - просипел Михаил сквозь кровавую пену. - Не Настоятель послал за нами, ублюдок...
- Верно, - легко согласился с ним Славомир. - Ты всегда был самоуверен и глуп до беспутства, но кое-что всё же понял.
Он подошёл ближе и осторожно коснулся Вериного плеча. Девушка отпрянула от дружинника, как будто тот был чудовищем.
- Не подходи к нам! Прочь! Убирайся! Не трогай нас! - заслонилась руками она.
Не обращая вниманья на вопли девчонки, Славомир нагнулся к раненому Михаилу.
- Надо было добром решать - как мы вам предлагали. Многим из вашей общины довелось жить в мире с Тавритой. Зачем не отдал сестру и не перебрался на вечное жительство к скотоводам? Зачем бегать начал как глупый мальчишка? Ведь всё выйдет по-нашему: я их заберу, а ты наказан за своевольство. Сам знаешь: Иван не любит, когда его планам мешают.
С этими словами Славомир ткнул стволом автомата в голову Михаила. Пламегаситель взъерошил светлые волосы и опустился к виску. Вера с криком попыталась оттолкнуть убийцу от брата, но получила грубый удар прикладом в плечо.
- Жаль мне тебя, правда жаль, - сказал на прощание дружинник. - Но ведь вас надо, учить. Иначе слушать Ивана не станете...
- А ты нам расскажи, коломес усатый, а мы уж послушаем!
Голос Влады заставил Славомира резко развернуться от крестианцев. Но он был в меньшинстве: в него целились сразу две винтовки покрытые рунами. Чтоб уравнять шансы, дружинник схватил Егорку за шиворот и подтянул мальчика ближе к себе. В затылок ребёнка упёрся ствол автомата.
Подкрадываясь мягким шагом к врагу, Волчица продолжала шипеть:
- Выродок крестианский, за детьми малыми прячется. Гнилой трусостью за версту от таких ублюдков несёт!
- Крестианский? - вдруг рассмеялся мужчина. - Вот вы как христиан называете? Ну что же, и меня можешь так назвать, не слукавишь. Да только по их заветам я не живу. Сама видишь, какой выбор делать приходится. - Славомир замер и лучше вгляделся в лица охотников. - Ох и страшны же вы на харю, сила нечистая. Целых тринадцать дружинников положили. Давно ли из-под земли такие вылезли, а? Как же ваше племя Эпоху мора перетерпело, секрет не раскроете? Хорошие люди дохнут, а вы всё живёте... Видать и правда с самим дьяволом знаетесь!
- Я у чёрта под боком согрелась. В темноте с ним через костёр рука об руку прыгаю, да по ночам обнимаюсь, - сплюнула Влада. - Много ли ты про Навь знаешь, оседлышек? Отпусти недоростка. Взял автомат, так думаешь доблестным воином стал?
- Не говорила бы ты мне о чести, - скрипнул зубами Славомир и попятился. Заметив, что враг сдаёт, охотники немного приблизились.
- Постойте-ка, разве может быть так? - удивился мужчина. - Как будто второй раз вижу такие глаза. Но ведь между нами встреч прежде не было, верно? Как такое возможно, что зенки ваши постылые мне вдруг знакомыми показались? Или у всякой Нави взгляд такой волчий?
Он попятился ещё. Серко и Влада шагнули за ним.
- Однажды мне довелось видеть Навь, даже ближе с ней повстречался, чем с вами сейчас. Снаружи - обычная девка, но как взглянешь в глаза - душа стынет. Давно это было: Зим двадцать назад. В том взгляде лёд выстыл, который на могилу твою скоро ляжет. И ведь вправду она многих убила... у вас те же глазоньки вижу, неужто та тварь расплодилась?
Он отступил, но дети Волчицы больше за ним не последовали.
- Он нас куда-то сманивает, - тихо шепнула ведунья. Брат смотрел только на побелевшее лицо пленного мальчика. Егорка был сильно напуган и еле стоял на ногах. И тут юноша понял, что с первой же встречи насторожило его в этом ребёнке - под светлыми бровями сверкали голубе глаза - такие же, как и у детей Старшей Волчицы. Серко и мальчик были чем-то похожи...
- Нельзя приближаться, старик что-то задумал, - предупредил он сестру.
- Ему деться некуда, мы его сразу прикончим! - приподняла Влада винтовку.
- Мать тебе не рассказывала, почему после нас никого не рожала? - сестра ошарашенно повернулась к Серко и брат быстро продолжил. - Отец рассказал. Мать-Волчица в гаданиях ребёнка увидела с голубыми глазами. Всё кончилось смертью. Не приближайся к нему...
От Серко не укрылось, как дёрнулось лицо Славомира. Дружинник понял, что Навь не сделает больше ни шага.
- Постой-ка, - вдруг догадался охотник. - Он сказал, что их было тринадцать... Троих в лесу положили, ещё восьмерых убили среди кораблей, а этот перед нами стоит. Где же последний?
Лишь только он об этом сказал, как над кладбищем хлопнули новые выстрелы. Снайпер не смог дождаться пока Навь появится из-за мешавшего ему целиться корабля. Коварный замысел Славомира в одно мгновение провалился: он не смог вывести охотников в сектор обстрела и две пули только голодно щёлкнули по бетону. Прицел стрелка ещё восстанавливался, когда Влада просчитала его позицию. Сквозь смог ядовитого дыма, она увидела на вышке темнеющий силуэт. "Раненая" винтовка взметнулась вверх и под тихий шёпот Волчицы рявкнула ответным огнём. Последний боец Славомира дёрнулся, получив попадание точно между бровей; винтовка выпала из мёртвой руки и беспомощно полетела с вышки на землю.
- Навьи выродки! - закричал Славомир. Он вжал в затылок мальчика автомат, но тут бетонное поле под ним содрогнулось. Небо окрасилось алым заревом, как в самую жуткую Воробьиную ночь - в глубине кладбища детонировали бочки с опасным горючим. Дневной свет раскололся, низкие тучи стали красными от пожара. Когда дружинник сумел восстановить равновесие, Навь уже была рядом. Нож Влады вонзился в бок Славомира, а ловкий удар кулака обезоружил дружинника. Он очень близко увидел заточенные зубы и безжалостные голубе глаза.
Егорка вырвался из ненадёжно державшей руки, когда Славомир упал на колени.
- Помилуй, не убивай! Не по своей воле я на злое дело пошёл, меня силой послали за христианами, сам бы ни за что не согласился: боялся за дочь, угрожают ей, смилуйся!
Влада не спеша обходила жертву, готовясь к очередному убийству. Она заметила, что на левой кисти мужчины не хватает трёх пальцев - вот почему Егорке удалось вырваться и убежать. Бойкий мальчишка в жизни не пропадёт, а вот в Славомире она видела только покойника. Учуяв близкую смерть за спиной, дружинник быстро заговорил.
- Вы верите христианам, но что они вам рассказали? Как вообще смогли убедить взять себя под охрану?!
Нож Влады остановился, она вопросительно посмотрела на брата. Серко еле сдерживался: плач Веры над раненным братом рвал охотнику душу. Дуло "Смаги" поднялось к лицу Славомира.
- Говори всё, что знаешь. Иначе я тебе пулю всажу, даже глазом моргнуть не успеешь...
Дружинник горько поморщился, но молчком умирать не хотел.
- Христианская вера сейчас многим дороже золота стала: по всей земле славят старого Бога. Даже до глухих деревень добирались, людей там морочат. Но есть у христиан и большая община, где они живут в полном достатке. Обитель стоит дальше на западе - Монастырём её кличут. Больше двух сотен дворов прячется за частоколом, а сам Монастырь крепостной стеной обнесён. Такого Тепла я даже в родном Поднебесье не видел...