Ярило могло защитить его от тёмного колдовства. Сергей решил надеть оберег, но постарался, чтобы солнце не касалось креста - ни к чему было мешать прошлое со своей новой жизнью; слишком опасно стравливать две силы из разных миров. Быть может, Сергей лишь внушил себе это, но стоило ему разместить оберег на груди, как по телу разлилось согревающее тепло...
*************
В объятиях мороза чувствовалась лишь смерть, тишина и тоска - вот владения Мары. Сергей знал, что при свете солнца Влада не выйдет из нор. Она действительно изменилась - стала осторожна, как зверь получивший опасную рану. Отказавшись от дороги охотника, Влада выбрала для себя путь ведуньи. Сергей слишком поздно догадался об этом, хотя стоило насторожиться, когда она срезала свою косу, отказавшись тем самым от части души. Теперь же простые слова могли не унять её желания мстить. Своего одиночества Влада никому не прощала...
Пробираясь в сугробах, Сергей плотнее кутался в шубу. Адский холод заставил его спрятать лицо в меховой воротник. Реку Кривду давно сковал толстый лёд, по которому можно было свободно перейти на другой брег. На месте назначенной встречи россыпью высились чёрные валуны укрытые шапками снега. Но один из них был расчищен, как алтарь для единственной гостьи... И она уже была здесь.
Влада сидела закутавшись в тёплую шубу, хотя светловолосая голова была непокрыта. Казалось, ночной холод вовсе не беспокоил дочь Нави. Глаза Волчицы сверкнули в свете чистой луны на приближающегося человека. Влада была одна - Сергей не чувствовал рядом с ней других Навьих охотников. Подойдя ближе, он остановился в пяти шагах от чёрного камня.
- Серко. Пришёл... - тихие слова Влады сорвались с губ, растворившись в морозной ночи вместе с тёплым дыханьем.
- Трудно в избе усидеть, когда ожидаешь расправы, - Сергей мрачно смотрел на неё исподлобья, будто видел перед собой причину всех своих нынешних бед. - Ты позволила злобе править над разумом, столько крови пролила - зачем? Неужели не можешь оставить меня в покое, и просто забыть? Или до такой меры ненавидишь род христианский, что готова резать младенцев, токмо бы своих богов выше Единого Бога поставить?
- Да что ты такое говоришь?! - по щекам Влады вдруг покатились горькие слёзы, которые моментально застыли у неё на лице. Отправляясь на встречу с чудовищем, Сергей не ожидал увидеть перед собой слабую женщину. Немного оторопев, он придержал свои обвинения.
- Ты же ничего не знаешь, Серко! Как ушёл от меня, так и не ведаешь, что с родом твоим происходит!
Сердце Сергея кольнуло. Дурные предчувствия вернулись к нему с прежней силой.
- Что с Матерью-Волчицей?! - нервно выпалил он.
- Умерла... Погибла под первым снегом, - растирая лицо руками, плакала Влада. - Лишь на день мы с тобой задержались, на одну ночь опоздали... И всё из-за крестианцев!..
- Нет, не из-за них! Ты сама виновата! - новость о смерти матери тяжёлой утратой навалилась на плечи Сергея. Он думал, надеялся, что Мать-Волчица жива. Пусть ненавидит его за предательство, пусть хочет мести, пусть подсылает охотников, но жива!.. Душу Сергея извела скорбь - ещё одна часть его прежней жизни обрушилась...
- Виновата я, и больно мне, Серко, каюсь! - спрятав лицо в ладонях, рыдала Влада. Она искренне делилась с Сергеем болью истомившую сердце. Воеводу наполнила жалость, он подошёл ближе, злости в нём больше не стало. Сергею не хотелось видеть её горьких слёз, ведь Влада по-прежнему была для него дорогим человеком.
- В роду меня прокляли, держат теперь хуже чернушки!.. Это они тебе посланье отправили, чтобы разговором меня ещё раз помучить! А ты говоришь, что я мести хочу? Да я же страдаю!
- А как же отец, дед, ведунья? Неужели, они за тебя не заступились! - Сергей испуганно схватил Владу за плечи.
- Никого рядом со мной не осталось... Только Девятитрава, да и та при смерти, быть может, до следующей Зимы недоживёт. Нет сил у старухи меня оградить от унижений и гнева целого рода!
- Как же ты живёшь теперь? Неужто, после такого позора хочешь остаться в племени? Пойдём со мной, вместе сбежим! В христианской общине примут каждого, кто с чистым сердцем покается; всё объясним, окрестишься, и новую жизнь начнешь - вдали от проклятой Нави.
Влада вздрогнула, подняв настороженный взгляд на Серко. С её губ сорвался недоверчивый вздох.
- Да разве примут меня такую?.. Нет судьбы мне идти с крестианцами... Но с тобой мы - единая сила. Ты и я - опора друг другу. Клятвами связаны, кровью повенчаны... Вернись лучше ты со мной к роду, накажи всех, кто меня обижает... А после, мы вместе поведём своё племя, и тогда нашей силы никому не сломить! Зимний Волк слившийся воедино - любого духа надвое перекусит!
Сергей почувствовал, как сжимается сердце. Он хотел защитить Владу, прямо сейчас вспоминал данные ей в детстве клятвы. Сергей не мог допустить, чтобы её обижали сородичи. Кровь закипела, с жаром призывая того, кто давно спал в душе. От одного имени Зимнего Зверя хотелось резать язык, пить силу и сорваться в безумие Белой ярости!.. Но было и то, что удерживало Сергея на новом пути: хрупкая Вера, новорождённая дочь и росший под его опекой Егорка. Он не мог бросить семью и уйти к старой жизни. Слишком дорого было заплачено за дорогу отмеченную крестом.
- Прости, Влада. Не могу я вернуться...
- Не можешь?.. Наверное, из-за ребёнка? Неужели крестианка выжила и родила? - голос Ведуньи заледенел, но Сергей пока этого не заметил.
- Раньше срока всё сталось и тяжело. Вера сильно напугана "подарком" оставленным племенем. Она очень слаба, но, хвала Господу, выжила.
Глаза Влады заметались, словно она обдумывала неожиданные известия.
- Не стоит тебе за неё держаться, Серёжа... У вас есть младенец... и что? Не велика причина в младенце... - Волчица скинула руку Сергея с плеча, и поднявшись со своего камня, распахнула широкую шубу.
- Я сама тебе рожу!
Воевода в ужасе отшатнулся. Его взгляд не мог оторваться от большого живота Влады, которая уже донашивала ребёнка.
- Чего уставился?.. Или вдруг страшно стало! - процедила сквозь зубы Волчица.
- Это мой?.. - шёпотом спросил Серко, не веря глазам.
- А ты думаешь, я каждого кобеля к себе привожаю?! - рассвирепела она. Из голоса Влады испарилась всякая напускная печаль. - Это твой ребёнок, Серко! Ночь со мной ты забыть, верно, хочешь, а она вот чем осталась! Внутри моего чрева твой сын созревает, и час его появления близок! Сильнее него - никого в Явьем мире не будет! Будущее запылает, когда наследник нашей крови родится! Две доли души сойдутся в одном Навьем теле. Зимний Волк воедино сольется и Зверь получит то, чего жаждал... Наше дитя для великих дел предназначено, ему нужен отец!
Взгляд Влады стал острым, словно колдовским атамом он резал надвое душу Серко. Вначале она только играла с ним, приправляя лож частицами правды.
- Ты врала мне про мать! А сейчас, наверное, врёшь про ребёнка! Быть может, ты приплод нагуляла?!
- Я ненавижу ложь! - рявкнула Волчица, но вдруг рассмеялась ему в лицо. - Однако ты знаешь, что я люблю игры. Я могу врать другим, представляться, но не тебе Серко... не тебе! С тобой, я играю особо: правдой выматываю твою душу. Ты легко веришь, что твои родные оказались хуже диких зверей, потому что крестианцы научили тебя думать о Нави плохое... Но чего же бояться? Я веду наше племя и никто в роду не смеет слова против моей воли сказать!
Взгляд Влады неожиданно потускнел, а злая весёлость растаяла.
- Но Мать-Волчица мертва... Погибла, как настоящий охотник, защищая логово от племени Вия. Сказальцы покинули Навь после битвы - старик умер, а наш отец отправился странствовать. Девятитрава тяжко больна, должно быть, заразой чернушек. Ведунья очень стара и её время приходит... Но есть то, что останется с нами...