Он споткнулся на занесённой снегом дороге, дыхание воеводы захлебнулось от прилива неожиданной ярости. Серко не помнил, как распорол свой язык о клыки. Звериная злоба нарастала вместе с выпитой кровью, заставляя сознание меркнуть. Всплывший перед глазами образ родных немного ослабил хватку проклятой силы. Егорка - Сергей любил его и воспитывал как приёмного сына. Женя - отец поклялся защищать свою дочь до последнего дня. Вера - самый дорогой человек, который принял подземного Волка со всеми грехами... Вера. Вера! Вера!!! Зверь вырвался на свободу, обезумев от кровавых наветов своей второй половины.
**************
Подходя к норам, Влада по-прежнему улыбалась. Она поглаживала распоротую ладонь, вспоминая, как изменилось лицо её брата, после предсказанных бед.
- Родная кровь на тебя действует лихо. Однажды отведав её, ты чуть меня не убил. В Белой ярости Волки губят даже родных - таково проклятие Нави. Обречены мы раскаиваться и корить себя, когда терзаем любимых... Значит, выжила твоя ненаглядная Вера? Сегодня и сдохнет!
Сивер встретил Владу возле входа в подземное логово. Глаза охотника сверкнули, когда он заметил приближение Стершей Волчицы. Влада хотела пройти мимо него, но решила остановиться. Улыбнувшись, она ласково провела по лицу молодого вожака Навьей стражи своей окровавленной дланью. Сивер закрыл глаза, наслаждаясь прикосновением ведуньи. Пока с него было достаточно. Пока...
Спустившись в темноту ночных галерей, где мерно вздымалось дыхание спящего племени, Влада не услышала плача младенца. Всё стало ясно, когда она переступила порог личной норы. Рядом с Девятитравой сидела одна из вест, недавно подарившая племени нового сына. Женщина раскраснелась, дышала неровно и часто, зрачки были расширены. В костлявых пальцах Девятитравы находился пустой стеклянный сосуд. Украденный в общине младенец лежал возле груди одурманенной зельем кормилицы и жадно пил её молоко.
Старая ведунья подняла потускневшие глаза на свою ученицу. Сквозь седые космы на лице Девятитравы, Влада разглядела улыбку.
- Дай нам несколько дней...
*************
Взъерошенным демоном Сергей ворвался в родное Тепло. Егорка сидел перед печью и обтачивал ножичком деревянную фигурку лошади - игрушка предназначалась для его новорождённой племянницы. Как только Сергей забежал внутрь комнат, мальчик настороженно перевёл взгляд на него. Вера стояла у колыбели. Она только что уложила младенца, проведя бессонную ночь в ожидании мужа. Но стоило ей увидеть Сергея целым и невредимым, как лицо девушки просветлело.
- Живой! Вернулся!
- Егорка, дров принеси из сеней. Печь остывает! - рявкнул Сергей на мальчишку. Обычно он был справедлив и чуток с Егором. Неожиданная злость, растрёпанный вид и нездоровый огонь в его глазах испугали воспитанника. Вскочив со своего места, Егор накинул одежду и поспешил выйти прочь из Тепла. Сергей шагнул вслед за ним, накрепко заперев двери. Взгляд Веры опасливо скользнул по побелевшему лицу мужа. Сергей ринулся на жену, грубо схватив Веру за плечи.
- Гребень! Тот гребень из родительского приданого, который ночью тебе вернули... ты к нему прикасалась?!
- Не помню... - в зелёных глазах Веры страх обернулся в истинный ужас. - Нет, не трогала!
- Не ври мне!!! - заревел Сергей раздвоившимся голосом. Кулак воеводы ударил возле Вериной головы и из разбитой стены посыпалась штукатурка. Девушка сжалась - она не умела лгать и оправдываться! - просто не помнила того, о чём её спрашивают: слишком многое случилось в ту ночь...
Перед глазами Сергея плыла кровавая пелена. Все сомнения обращались внутри него в лютую ярость, а чужой страх подпитывал в душе что-то тёмное, требующее немедленной расправы над жертвой. К убийству подталкивало всё естество двоедушца. Один удар, и Веры больше не станет. Белую ярость могла остановить только смерть, сила или удовлетворение страсти.
- Проклятие, говоришь... - очумело прошептал Волк. - Врёшь ведьма! Нет такого колдовства, чтобы кровь мою побороло! Будут ещё у нас дети! Никто не умрёт! Род мой не пресечётся!
- Серёжа... - Вера попыталась успокоить мужа прикосновением руки, но Сергей не стал её слушать. Зарычав, он рванул одежду на ней и прижал телом к стене.
- Стой! Не трогай меня! Не могу я ещё! - взмолилась девушка, отталкивая Сергея. Но он не отступил. Зажав рот жене, Волк хрипло сипел ей на ухо.
- Не ори, иначе Егорка услышит...
*************
Мир снова погрузился в метель, но власть черноокой богини продолжалась недолго. Что такое весна? - две недели оттепели до первого жаркого солнца; время, когда оседлые люди готовятся к новому счастью. Весь мир встречает Короткое лето, как награду за жизнь среди тяжёлых снегов.
В Монастыре тоже ждали тепла. Один за другим дома в слободе оживали, закрытые на Зиму двери распахивались, впуская внутрь домов свежий воздух. Соседи проверяли друг друга, радуясь, если в семьях все были живы... Только дом нового Настоятеля был заперт на несколько дней дольше положенного. Маленького Егора отправили жить к соседской семье...
*************
Укутывая сытую девочку потеплее, Влада провела по её губкам смоченными в зелье пальцами. От травяной горечи малышка поморщилась, хотела заплакать, но Волчица мягко укачала её на руках.
- Что же ты из неё делаешь? - хрипло вздохнула старуха.
- Что мне нужно, то и сделаю из неё!.. Не зря Веды мне были показаны. Всё сгодится, дабы Зимнего Волка держать на цепи - даже пение тёмного вестника... Околдует его, притянет к себе, так что не отойти Зверю от нашего племени. Судьбу отца я повторить своему сыну не дам, хоть что мне руны предсказывай...
Девятитрава тихо и болезненно рассмеялась. На вопросительны взгляд Волчицы, старуха произнесла:
- Делай, что хочешь, но пения ты от неё не дождёшься. Птица Нави так просто своих песен не дарит и по твоему приказанию мороки не нашлёт - хоть опаивай её Снежным жаром, хоть потчуй настоями на светлом железе. Ты оберег ей из перьев дала, как из глины ей лепишь судьбу, токмо у самой ночной птицы за перья те не спросила. Сирин ещё с тобой поквитается, ведь играть с людьми не меньше твоего любит.
- Вздор, - фыркнула Влада - А ежели так, так хоть зелье на крестианском младенце испробую. Для сына её отравлю...
Придерживая ребёнка, Влада накинула на плечи тёплую шубу.
- Иди за мной, - кивнула она старой ведунье. Взяв свёрток с младенцем, Волчица зашагала через тоннели Навьего логова. По пути ей встречались охотники племени. Мужчины готовились к скорой войне: чистили оружие, точили ножи с топорами и пересчитывали патроны. Если люди придут к Навьим норам с весенним теплом, то получат достойный ответ.
Среди воинов теперь хватало Волков. Духи являлись к ним каждую ночь, благая сила их рода медленно возвращалась. В глазах охотников зажигался огонь, лица скалились в клыкастых улыбках. Они почитали Владу не только как ведущую род, но и как вернувшую им силу Зверя наставницу. Воины с опаской смотрели, как новая ведунья несёт чужого младенца. Двоедушцы боялись лишь одного - колдовства...
На улице застыл поздний вечер. Весеннее солнце уступило место Зимнему холоду и кристально чистый воздух гудел от набиравшего силу мороза. Покинув логово, Волчица поплотнее закуталась в шубу, а ребёнка положила на снег. Она развязала пелёнки, оставив младенца лежать голышом. От тельца малышки тут же повалил пар. Прижав ручки к груди, девочка громко заплакала. Её крик вознёсся к сереющей хмари, но лишь блёклые звёзды услышали Сирин. Детский плачь надломился, закашлялся и охрип.
- Ну хватит, проверила!.. - не удержалась Девятитрава. Она хотела подхватить ребёнка со снега, но Влада остановила старуху.
- Стой на месте... Сейчас её жизнь решается. Людского тепла она более никогда не узнает. Светлым железом её кровь напитается, Снежным жаром ей судьбу будет греть... Обожжёт по самую душу.
Руслан Дружинин
Снежный Жар