— Ты мне погруби. На меня сейчас весь стаб смотрит как на врага. Как я им должен объяснить что он уже был мёртв?
— Вся же группа видела. И Санитар в морге подтвердил.
— Санитар новичок, а ты опытный знахарь.
— У меня дар пока не действует. Сколько можно повторять?
— Всё равно ты должен был все предусмотреть. Ты институтский работник или кто? Неужели ты не знал, что он бессмертный? В институте совсем что ли никакой информации о проклятом нет?
— Если и есть, то хранится под грифом топ-сикрет, и без подписи Реактора никто меня до этих файлов не допустит. А ты сам про него почему не знал? Это ведь ты про проклятого догадался.
— Я в хрониках Западного стаба прочитал только несколько строчек. Мог проклинать, дорос до того что элитника мог оглушить. Как дар развил так сразу и умер. Всё. Похоронен только неизвестно где.
— Тебе это подозрительным не кажется?
— Теперь кажется. А он точно бессмертный? Может у него девять жизней?
— Не знаю я, ничего не знаю. Мне нужно в Восточный стаб вернуться, и попробовать Реактора убедить, что проклятый — это моя тема. Тогда он мне в секретный архив может быть допуск даст.
— Может и не дать? — Компас махнул рукой какому-то посетителю заглядывавшему в комнату штаба чтобы он не мешал и продолжил. — Сдаётся мне шансов у тебя маловато. Настолько плохие отношения с начальством? Ого, настолько…
— Да хватит — сенс не хотел обсуждать эту тему. — Ты даже представить не можешь что это за… ну, может быть человек.
— Нельзя так со своим директором, Телескоп.
— Я просто мечтаю о том дне когда он уже не будет моим директором.
— Переведись в другой филиал. Разве это у вас трудно?
— Как тебе объяснить? В Тагиле с Реактором связываться никто не хочет. Боятся. Они и так от него еле избавились.
— Поясни.
— Вообще-то это секретная информация… Плевать, выговориться мне надо. Он атомный отдел возглавлял раньше в Тагиле. Пока дар свой сильно не развил, то человеком, говорят, был.
— Какой дар?
— Гневаться когда начинает такой поток проникающей радиации выдаёт что дозиметры зашкаливают.
— Опасный дар.
— Ещё бы. Директор Тагильского центра его в Восточный и спровадил. Зам. директора ему у нас дали и вроде бы все хорошо, но ему все мало. Директором захотел — кто же ему откажет? Кто слово поперёк сказал — или к знахарю сразу несут, или вперёд ногами.
— Избавиться от него не могут что ли?
— Ты про кого? Про Тагил? Так уже избавились. А в Восточном никто против него не рыпается. Мэр с братками Реактору особняк отдельный отгрохали на краю стаба, и свинца в стены напихали на всякий случай. Они его ценят. Он им южан несколько раз помогал отгонять.
— Не слышал об этом.
— Это давно было. Последние два года он никуда уже свой жирный зад на поднимает. Сидит как местный институтский падишах и сотрудниками помыкает. Меня вот сюда загнал.
— Ты же там чего-то провинился.
— Я эту мурку вскрывать и не отказывался. Я только выразил сомнение в целесообразности вскрытия. Ничего в ней такого интересного не было. А он меня в командировку. Видимо решил что меня здесь убьют.
— Ну сейчас-то ты переведешься?
— Он меня не отпустит. Будет мучить до последнего.
— Может с ним как-то по хорошему поговорить?
— Пробовал много раз. Ещё хуже становится. Он считает что все должны ему жопу лизать. Он и замов всех таких поставил и начальников отделов. На одаренность вообще не смотрит. Я до сих пор в старших научных хожу.
— Сочувствую. Давай только со Смертником решать. Что с ним делать?
— А что делать? Как в себя придёт, будем для штурма использовать.
— Два дня всего осталось, Телескоп.
— Его подлатать надо. Я-то не могу, придётся тебе Санитара подключать.
— Санитар — совсем новичок.
— Тогда Смертника нужно на спек садить. Два раза в сутки по максимальной дозе.
— Придётся.
На этом разговор был закончен. Телескоп отправился в комнату Смертника где на него посмотрел свирепыми глазами Берет. Знахарь не стал ничего говорить, вколол проклятому дозу узелкового спека, один шприц оставил и ушёл. Берет остался сидеть возле тела друга к которому продолжал идти поток посетителей. Дверь уже никто в крохотную комнату не закрывал.
В коридоре послышался шум и очередная группа солдат только что пригнавшая на велосипедах с границы приветственно помахала Берету и он им ответил небольшим кивком. Мужики покрутились возле кровати, пощупали пульс у Смертника и попытались перекинуться парой слов с Беретом. Потом попрощались и вышли. Чтобы тут же отправиться в столовую где жаркая дискуссия только набирала оборот.