— Девять жизней и все — показывал пальцы один из солдат. — Точнее уже восемь.
— Да нам столько и не надо — отвечал ему второй. — Пять-шесть за глаза хватит. Разнесем всю их базу к чёртовой матери.
— Главное это танки — говорил следующий специалист.
— А БТРы, а бронемашины, а артиллерия? — не соглашался четвёртый. — Ну а миномёты, миномёты-то как?
— Конечно, ему не разорваться — давал заключение следующий эксперт. — Ну а мы-то на что? Мы ему поможем.
— Да! — закричали вокруг. — Поможем. Смертник форева!
— Что такое форева? — спросила Амалия у Даши.
— Это значит навсегда, — ответила девушка.
— Он к нам навсегда? — обрадовалась Амалия. — Ой, как здорово. А на побывку он разве не пойдёт? Все же ходят. На востоке иначе нельзя.
— Надо продумать, как лучше всего проклятого использовать, — дискуссия среди солдат и рейдеров тем временем продолжалась.
— Его надо в самую гущу внешников посылать.
— Нет, туда где танки.
— А он по танкам умеет работать?
— Да, правда. Кто-нибудь знает? Скажи, Земляк, БТРы после его проклятия работали?
— Да.
— Это плохо.
— Надо внешников из танков выкуривать пока не очухались.
— Как ты их оттуда выкуришь? Вокруг БТРов и солдат полно. Времени на костры не будет.
— Не знаю. Ты мне скажи.
Такой процесс тактического и стратегического планирования продолжался в столовой несколько часов, пока Компас наконец с матюгами не разогнал всю эту гомонящую братию. Стронгов среди них уже давно не было. Они ушли на очередные задания.
Смертник снова парил в лёгкой невесомости. Бесконечные ряды переливающихся как бриллианты зеркал играли с невидимым солнцем. Огромная чёрная призма внизу давала рождение этим удивительным побегам и не отражала от себя ни единого луча. Она как будто была сама по себе, но вся хрупкая конструкция опиралась в конечном счёте только на неё. Проклятый быстро пролетел в кристально чистом пространстве и приблизился к призме как будто притянутый магнитом.
В абсолютно непроницаемом чёрном стекле лёгкой дымкой пробежал узор и погас. Затем он увидел какую-то тень, она приблизилась и он увидел какой-то знакомый силуэт. Что такое такое он где-то видел. Может в фильмах про пиратов. Вдруг вокруг промелькнул огонь и он приблизился к призме совсем близко…
Смертник проснулся. Он был в своей комнате. Наверху горела тусклая лампочка. Рядом сидя дремал Берет. Тело у проклятого было ватное и не слушалось. Смертник напрягся и попробовал пошевелиться. Острая боль молнией пронзила все тело заставив вскрикнуть. Он все вспомнил. Точнее снова прочувствовал тот кошмар, который случился с ним совсем недавно.
Стая голодных пуль впившихся в его плоть и последовавшую за этим смерть. Не ту лёгкую в бункере когда лопнула защитная серая тень. В этот раз смерть была очень мучительной. Даже слишком. Как будто сотни голодных скорпионов набросились на него одновременно ударив ядовитыми жалами.
Однажды Смертнику удаляли нерв в запущенном больном зубе, и после этого фантомная боль не давала ему покоя ни на минуту в течении двух суток. Он как будто краешком глаза заглянул в ад. В этот раз он заглянул туда широко открытыми глазами. Потом появилась призма и боль сразу прошла…
Берет услышав крик проснулся и увидел открытые глаза Смертника. Он без разговоров понял как ему сейчас плохо. Он дал другу напиться живчика и предложил сгонять за Телескопом.
— Хотя что за ним бегать? — вспомнил вдруг здоровяк. — Он все дары потерял. Говорит даже к штурму не восстановит. Спек он мне оставил. Можно укол утром и вечером. Ты как?
— Нормально, — каким-то не своим голосом произнёс Смертник. — Всё хорошо, Берет.
— Как ты живой остался? — спросил Берет.
— А ты? — поинтересовался в свою очередь Смертник.
Во время бешеного броска он не заметил никакого щита созданного Беретом. Он видел и слышал только стрельбу со всех сторон.
— Внешники мазилы, — сказал Берет и Смертник отметил для себя первую шутку друга. — Как ты выжил? Мы тебя чуть не сожгли.
— Да, похоже, — согласился Смертник изучая перемотанные руки и грудь. — Я что-то припоминаю.
— Грохну этого Телескопа, — уверенно сказал здоровяк. — Он тебя в покойники записал.
— Я умер, Берет — тихо ответил проклятый. — Я там что-то видел, но оно меня вытолкнуло.
— Что видел? — Берет наклонился поближе. — У тебя галлюцинации, наверное. Так бывает, я знаю.