Полина перед сном полюбовалась в зеркало на свои отросшие волосы, затем заплела их в косу, выключила свет и легла в кровать. И уже в полудреме услышала тихий щелчок, почувствовала родной запах и мужское тело, прижавшееся к ней.
– Какое полезное колечко, – сказала она со смешком, чуть сдвигаясь назад. – И почему ты не дал мне его в Обители?
– Оно работает, только когда рядом есть крупный телепорт, – тихо объяснил Демьян, грея ее затылок своим дыханием. Рука его медленно ласкала ее живот поверх сорочки – вверх-вниз, вверх-вниз. Замерла, чуть коснувшись груди, и снова вниз.
Дыхание его утяжелялось, он прижался к шее губами, лизнул, еще раз и еще, прикусил кожу – Пол замерла – и тут же отпустил.
– Полгода, – напомнила она.
– Я поговорю с Василиной, – пообещал Демьян. – На ее празднике.
– Ты уже обещал…
Рука переместилась на бедро, и сорочка поползла вверх. Полли пошевелилась, чуть приподнялась, помогая, и пальцы снова скользнули на живот, теперь уже под ночной рубашкой. Вверх-вниз, вверх-вниз.
Демьян заурчал у ее уха, и она изогнулась, закрыла глаза, улыбаясь.
– А о каких боях ты говорил? – вспомнила вдруг. Заговорила, только чтобы отвлечься.
Пальцы подбирались к груди, и он все время одергивал себя, только дышал тяжело в затылок.
– Это традиция, заноза моя, – голос был низкий, приглушенный. – Если Бермонт берет в жены кого-то не из берманских родов, подданные имеют право оспорить его право на трон.
Рука все-таки коснулась соска кончиками пальцев – и так и застыла там. Кожу кололо, и ей хотелось, чтобы он продолжил.
– Прямо во время пира, перед брачной ночью, и происходят бои, Полюш, – Демьян снова заурчал, стянул зубами ткань с плеча, коснулся его языком. – Боги, какая ты вкусная.
– И что дальше? – Полина не шевелилась, только чтобы не провоцировать. Ей очень хотелось пошевелиться, но она не шевелилась.
– И если я проиграю, то ты станешь женой другого. И именно он взойдет с тобой на брачное ложе…
– Что?!! – она задохнулась, развернулась резко, с яростью. Попыталась встать – обида бушевала внутри, сметая все, и хотелось крушить и кричать. Но Демьян дернул ее за руку, обнял, зафиксировал, навалился сверху, тяжелый, мощный, не давая брыкаться и вырываться, – однако она все равно пыталась, ругаясь громким свистящим шепотом, что пусть проваливает, что он ей не нужен, что она ни за что за него не выйдет теперь, и пусть живет со своими традициями, и как он может так поступать!
– Полюш, – сказал Бермонт тихо, – ты не веришь в меня?
И поцеловал. Она затихла, зло поблескивая глазами и сжав зубы.
– А если ты не выиграешь?
Хотелось плакать.
– Никогда не сомневайся во мне, Пол, – прорычал он, нависая над ней и вглядываясь в нее. – Поняла? Это нужно, чтобы кланы признали тебя.
– Я тебя не люблю больше, – прошептала она обиженно и отвернулась.
– Полли…
– Чего?
– Посмотри на меня.
– Нет, – она зажмурила глаза.
– Обиженный медвежонок.
– Не подлизывайся.
– Полюш…
– Уходи…
– Я тебя люблю… слышишь?.. И никому не отдам.
Молчание.
– Пол… медвежонок мой… ну вот такая твоя будущая страна. И таков обычай. Не сердись.
Молчание. Демьян перевернулся, увлекая невесту за собой, и теперь она лежала на нем, головой на груди, и мстительно, больно сжимала коготками его предплечье.
– Полюш…
– Угу.
– Поля, поцелуй меня.
– С чего бы это? – пробурчала она, но все-таки прикоснулась губами к его коже. Под ухом ритмично билось сердце, мужские руки на спине грели, а запах убаюкивал, успокаивал.
– Спи, заноза моя…
Глава 5
Середина октября, МагУниверситет
Виктория Лыськова расчесывала длинные черные волосы, сидя перед зеркалом в своей комнате в общежитии. Нужно было ложиться спать, но она прокручивала в голове сегодняшний разговор с главой службы кадров инляндского двора.
– Его величество Луциус недоволен вашим затянувшимся полуотпуском, – сказал он. – При всем уважении к вашим регалиям, леди Лыськова, уже почти два месяца вы появляетесь максимум на полдня, а двор обслуживают ваши помощники. Как скоро вы думаете вернуться на полноценную службу?
Виктория попросила еще две недели, хотя понимала: вряд ли что-то изменится. Она так и жила на две страны – как и Макс, и Мартин. Утром – в Рудлог: читать лекции, проводить семинары; затем – в Инляндию, отработать хоть немного по должности, затем – обратно в общежитие. Хотя Мартин вон вообще ухитрялся работать на два учреждения, вести занятия в каждом и еще держать в тонусе преподавательский состав в своей Блакорийской МагАкадемии. Плюс и активную личную жизнь вести с принцессой Мариной-Иоанной. И как ему постоянно удается очаровывать бесконечное количество женщин?