Пальцы в последний раз болезненно сжали горячую шею, прежде чем беспомощно разжаться и упасть на мягкое одеяло. Я всё ещё слышала тяжёлое дыхание дракона, его приглушённый, сдавленный рёв, и как знаки на груди и крыльях полыхают белым, и из них словно пламя вырывается, обжигая сгоревшую кожу, заставляя мысли отлетать на задний план и тянуться к этому теплу.
Вот так по легендам на алтарном камне сгорали все невесты драконов, и лишь пепел оставался после них. Но вместо боли, вместо этого огня, внутри меня вдруг что-то изменилось, словно загнанная в угол душа наконец нашла выход из потёмок, и обрела свою истинную сущность. Это было так странно, что боль в какой-то миг взяла и ушла, но не дракон. Он продолжал, словно верный страж, стоять у моей кровати и опалять своим огненным дыханием, и я могла поклясться, что открыв глаза, вместо рубинов обнаружу сапфиры. Как бы я хотела в это верить…
В какой-то миг тепло пропало, и стало до ужаса холодно, заставив даже очнуться от этого странного забвения и через силу, словно тело было в воде, сипло вдохнуть прохладного воздуха и прошептать, как мне показалось. Или же я просто пролепетала это одними губами:
— Останься…
Удушающая тишина свалилась на плечи, почти заставив кануть во тьму, но вот рядом послышался треск когтей об камень, и прямо на меня опустилась тяжёлая, но до ужаса тёплая голова дракона, и я через силу засмеялась, чувствуя, как с щёк скатываются горючие слёзы.
— Ты невозможен, - не раскрывая век прошептала я от облегчения, что медленно разливалось груди. – Лучше бы дал спокойно умереть… я ведь твоя должница на всю оставшуюся жизнь…
Дракон не ответил, но я могла поклясться, что в глубине своей чешуйчатой души он усмехнулся и покачал головой. Конечно, даст он мне умереть. Всё время рядом, под боком, как надёжная опора, и с ним моё одиночество просто исчезает. Вот она, моя судьба, что связала нас одной тёмной ночью шабаша.
А что если никто из драконов «невест» не обращался в прах? Такая странная мысль родилась в моей голове первой, когда я наконец погрузилась в терпкий, до невозможности красивый и приятный мир сна. Сказки ведь порой врут, и врут серьёзно. А что, если дракон издавна выбирал себе невесту, и отмечал её своим огнём, что бы после избавить её от бренного тела и… а после я даже не знаю. Чёрный дракон не испепелил меня, как в легендах, а избавил от этого огня. Так может, они специально это делают, отдавая часть огня своим избранницам, что бы те не обожглись об их слишком горячее сердце?
Это казалось мне правдой, но какой-то зыбкой, а спросить о ней я не знала кого. Дракон вряд ли ответит, а будет ли эта книга в подземной библиотеки, я не уверена. Если только какой-нибудь ящер лично не решил её написать. Но узнать правду я хотела больше всего, но ещё больше хотела так и лежать на кровати, чувствуя себя под защитой грозного ящера, который больше никогда не даст меня в обиду…
***
Открывать глаза, да и хоть как-то шевелиться было до ужаса тяжело, словно меня привязали цепями к кровати и надавили ещё на грудь камень. И всё же первой мыслью, когда на лицо упал лучик света, стала: «Чёрт побери, я ещё жива!». И это хотелось отпраздновать. Раскрыть самую старую в этом замке бочку с вином, станцевать на углях или и вовсе взвыть на радостях на луну! О, как же мне это хотелось, но пришлось сдержаться, и раскрыв глаза, я через силу вдохнула терпкого летнего воздуха с примесью каких-то цветов. Чёрт, неужели я ещё и нюха лишилась, когда сгорала дотла?!
Кое-как привстав на локти, я оглядела комнату, словно надеясь приметить что-то необычное, и ведь приметила! Вся кровать было в каких-то серых лепестках, и только приглядевшись, я наконец поняла, что это пепел. Он был везде, даже в волосах! И кое-как отряхнув его с себя, я осторожно встала, тут же обвив хвост вокруг ноги и обхватив себя руками. Нет, тут было тепло, да ещё и в камине тлели угли, но вот только мне было почему-то страшно. Страшно выходить из комнаты, страшно увидеть то, что меня может ждать в зале, или кто.
На дверце шкафа было накинуто лёгкое платье из красной ткани с золотой вышивкой каких-то птиц на широких рукавах. Неужели дракон из своих богатств одолжил? Или от одной из взбалмошных принцесс досталось? Как бы там ни было, я осторожно взяла мягкую на ощупь ткань в руку, и та водой потекла между пальцами. Изумительно… надев такое, я словно лишилась веса, чувствуя на плечах мягкий ветер, и боясь, что материя вдруг станет моей новой кожей. По крайне мере, ничего подобного я в жизнь не носила. Елена за такую ткань пол-империи продала бы.