Пушистое пёрышко покидает укрытие, как отпадает лист с веточки или лепесток со стебля. Ветер сначала медленно нерешительно и ласково возносит его к небу, словно давая звёздам полюбоваться. Но стоит пёрышку почернеть, утратить нежность, как рассвирепев, ветер терзает и уносит его прочь, гоня в тёмные волны. И только потеряв из виду обманчивое сокровище, удовлетворённо возвращается к крыльям, перебирая другие пёрышки и ожидая. Ведь следующее может и не почернеть. А если почернеет, ветер снова погонит его прочь от скалы.
С розовых глаз соскальзывает прозрачная капля.
Оставим существо. Лучше устремим взгляд в небо. Ведь в его высоких просторах уже притаилось бессчётное количество чёрных перьев, готовых плавно опуститься на землю и обратить в пустоту всё живое.
***
Ни одно место на земле не похоже на мир за облаками.
За два года скитаний по нижнему миру мне не удалось найти ничего и близко похожего. Ничего, что могло бы напомнить тёплый свет, играющий с тенью на белоснежном камне, пока развиваются полупрозрачные занавеси. Ничего, что пахло бы так же легко и нежно, как ветер, гоняющий облака и придающий им различные формы, одна другой интереснее. Ничего, что давало бы почувствовать себя защищённым и расслабленным средь просторов вечно меняющегося неба.
Вспоминая ряды колон и лестниц из светящегося камня, я с тоской поднимаю голову и придерживаю край капюшона, скрывающий правую сторону лица. Взгляд на небо успокаивает, хоть с земли облака не выглядят чем-то особенным, зато всё мирское сразу уходит прочь. Опустив голову и развязав ремень с правого плеча, я ставлю лиру на камень, прислоняю к коленям. И, придерживая левой рукой, провожу по струнам. Под лучами солнца инструмент переливается и поблёскивает на резных краях чистым золотом.
Ласковая мелодия разносится по городской площади, смешивается с плещущейся за спиной водой, теряется среди голосов и шагов людей. Трепещет пламя в сердце, не спеша пробуждаться ото сна.
Какие бы существа не населяли нижний мир, какие бы прекрасные и величественные города не возводили бы, ни один из них не навивает чистоты и бескрайности ангельского мира.
Оторвавшись от грустных воспоминаний и вспомнив причину ухода в мир людей, я меняю мелодию и чувствую рядом нескольких существ. Не все из них являются людьми, но сердце у всех одно.
Пусть и для каждого своя мелодия...
Пока я играю не раскрывая глаз, гомон и крики стихают, шаги замедляются. Всего мгновение назад спешившие по делам существа останавливаются в центре площади и зачарованно вслушиваются в мелодию, для каждого сердца звучащую по-разному. И так же, как они слышат льющуюся со струн мелодию, я вслушиваюсь в их чувства.
Было сложно к ним привыкнуть и ещё сложнее понять. За два года, проведённых среди людей, мне не повстречалось никого, чья мелодия сердца напоминала бы о родном доме. Пусть я более не ангел и на мне лежит проклятье, пусть мне не так уж и нравилось находиться в небесном городе, тоска по чему-то далёкому продолжает терзать изнутри.
Не сдержав порыва чувств, я запрокидываю голову, чтобы вглядеться в проплывающие над площадью облака. Рядом кто-то ахает и постепенно существа начинают расходиться, а до меня доносятся знакомые чувства страха и разочарования, злости и обиды, слова, что так тяжело ложатся на душу.
Стоит людям увидеть мои почерневшие глаза и они сразу забывают о чувствах, что приносит им мелодия; о ранах, что она залечивает; о пути, по которому направляет; и об ответах, что она даёт. Каждый думает о том, что видит последним. Это не может не разочаровывать и не причинять боль. Иногда даже отчаяние.
Неужели... не бывает иначе? В чём же моё проклятье?
Прохожие сторонятся и переговариваются, поглядывая в мою сторону, и всё же я продолжаю тянуться к пламени и залечивать их души, раскрывать нагромождение цепей и терний внутри них и подсказывать ответы, что они жаждут увидеть. Вряд ли они вскоре заметят мою помощь, ещё удивительнее будет, если присвоят её мне. При виде моих глаз в моей мелодии они видят лишь зло. Но я не могу поступить иначе, не могу перестать верить в людей и искать чистую живую душу. Хочу помогать им чего бы это ни стоило, хочу увидеть их счастливые улыбки, какую бы боль не пришлось вынести. Их искренние добрые чувства приносят покой. И я не возражаю, если придётся терпеть их ненависть. Наверное, всё дело в одиночестве. Ведь сейчас я единственный ангел в нижнем мире.