Тут они, дружно и не сговариваясь, решили не продолжать мысль. Не потому, что их могли услышать (ну, не только поэтому), а чтоб не сглазить — хрустальные паутинки Вероятностей столь хрупки и беззащитны, что могут изменить свое положение в ткани Мира даже от неосторожных мыслей… а уж Слова, произнесенные сильными и волевыми разумными и вовсе порвут их в клочья. А безвольных слабаков в «карающих звездах» отродясь не было.
— Зачем вы его ищете? — Холодно поинтересовался Орочиласку, успокоившись за то время, что Найристри изображала из себя грубиянку-варварку.
— Поблагодарить, господин Орочиласку. — Неожиданно подал голос человек Фролов, который до этого в основном помалкивал. — Просто поблагодарить. И объяснить, успокоить. Сказать, что инцидент исчерпан и не стоит изображать тут, на Эльдаре, никому не нужные игры с погонями и перестрелками.
Неожиданностью было не только то, что он вступил в беседу, но и то, ЧТО он сказал.
— Ну-ка, ну-ка? — Орочиласку выгнул бровь подсмотренным у Найристри образом.
— Он вывел из-под удара одного из наших людей.
— Каков молодец… — героическим усилием Орочиласку постарался уследить за своими эмоциями.
Вечная проблема драконидов — стоит им испытать к кому-то сильные эмоции, и эти эмоции будут постоянно «вылезать» наружу. Даже когда логика и здравый смысл убеждает в неуместности и, скажем прямо, в ошибочности этих эмоций.
Вот и тогда, в момент высочайшего духовного и физического напряжения, он ощутил испепеляющую ненависть к сбежавшему с поля боя предателю — Альфирину Ферну, рабу Хранителя Пламени.
А теперь, почти сутки спустя, ему было очень трудно избавиться от негативного отношения к этому мелкому ушастому и держать себя в руках. А ведь Альфирин Ферн, судя по всему, спасал новый Сосуд Хранительницы Пламени! Поступок уже даже не раба, а сознательного мужа, ревностного подданного Кроны!
Нет-нет-нет, даже мысли об этом не допускать, чтоб не сглазить! Даже не думать об этом! «Прикрывайте! Я ухожу!» — этот приказ… пусть и приказ, отданный ему рабом… но рабом, спасающим Хранительницу… Он, Орочиласку Махутмо Заили, выполнит этот приказ!
— Альфирин Ферн, кажется, его зовут, да? — Спокойные серые глаза окатили подобравшегося Орочиласку. — «Бессмертный мертвец». У вас с ним какие-то разногласия, господин Орочиласку?
Волчара. Явно из спецслужб. Явно дознаватель. Шпик. Вон глазенки какие колючие! Опа-а-асный, сука! Впрочем, и этот «эльф», Ки Чхонг, тоже не так прост. Отличная пара! Добрый дознаватель — злой дознаватель. При этом нужно учитывать, что «пришельцы» по-прежнему маются дурью и заставляют себя оставаться в рамках своей роли — «пленники».
— Маленький ушастый гавнюк! — Исторгнул из себя Орочиласку, оскалившись. — Кинул нас, сын шлюхи и кракена! За что ты его собрался благодарить, человек?! За то, что он спас свою собственную задницу, не забыв прихватить с собой девочку для утех?!
Сейчас инстинктивная ненависть казалась ему в тот момент кстати — не пришлось играть. Впрочем, в очередной раз было убедительно продемонстрировано, что ненависть (тем более, инстинктивная) — подспорье сомнительное. Особенно, в разговоре с опытным дознавателем:
— То есть вы в курсе, что он прихватил именно девочку? — Легко и непринужденно «вывернул» Фролов, на которого ярость драконида (а это зрелище не для слабых духом!) не произвела никакого впечатления.
— Надеюсь, девушка не пострадала? — Спокойный тихий голос Суо очень своевременно окатил пылающего гневом Орочиласку. Как ледяной водой облили. — Судя по тому, что вам известно имя этого… не совсем достойного представителя моего племени.
Орочиласку осторожно откинулся в кресле, пытаясь успокоиться после вспышки ярости. Кресло понятливо просело чуть вниз и слегка опустило спинку. Тут «пришельцы» тоже выпендрились — «звезде» Орочиласку были предложены сверхудобные кресла, а сами «дознаватели» ерзали на простых деревянных стульях. Неудобных даже с виду.
С креслами была отдельная история. Когда они только вошли в комнату, то увидели эти два стула между дверью и большим овальным столом. И пять красных мигающих дисков в ладонь размером, парящих на уровне пояса по другую сторону от стола. Никаких других сидений в комнате не было.