Подозрения могло вызвать другое: поведение Митрофанова. Сухарев, видевший воздействие даже небольшой дозы «русского оргазма» на Наташу Найденко, наверняка мог бы заподозрить что-нибудь неладное: невпопад сказанное слово, неуместный жест, а особенно — неестественно счастливое выражение лица — все это могло бы вызвать подозрение… Такие вещи скрыть невозможно, а тем более — от опытного Сухого, который прекрасно знал, на что способна и на что неспособна его шестерка.
Неожиданно зазвонил сотовый телефон — Максим торопливо извлек из нагрудного кармана черную коробочку, щелкнул кнопкой.
— Алло…
Звонил Прокурор — естественно, он был в курсе планов Лютого. Конечно же, он не совсем верил в успех — план Нечаева выглядел чересчур смело, чтобы не сказать — фантастично. Но ведь и требования Прокурора выглядели не менее смелыми…
Новости были следующие: сегодня днем во дворике одного из домов по Кропоткинской набережной была взорвана машина — труп водителя идентифицировали, им оказался Рябина.
— Этого и следовало ожидать, — подытожил Прокурор — в голосе его послышалось плохо скрываемое злорадство. — Умным захотел быть, не по зубам кусок заглотил… Его просто убрали, как лишнего свидетеля.
— Кто убрал?
Прокурор многозначительно промолчал, и по этому молчанию Нечаев понял, что спросил лишнее.
— А Коттон? — поинтересовался Лютый, обгоняя грузовик.
— Его местонахождение уже известно, — спокойно ответил звонивший. — Там двое людей Рябины, они еще ничего не знают. Людей этих придется ликвидировать — они владеют слишком серьезной информацией. А Найденко просто объяснят, что он стал жертвой внутриклановых бандитских разборок…
— Бандитских? — сидевший за рулем даже не скрывал иронии, вкладывая в это понятие достаточно прозрачный подтекст.
— Тем более, что о «КР» ему ничего неизвестно, — кремлевский абонент начисто проигнорировал иронию собеседника. — Для приличия продержат в изоляторе временного содержания несколько часов, и выпустят — у РУОПа на Алексея Николаевича ничего нет.
— А как же деньги? — Нечаев не сомневался, что теперь Прокурор так просто не слезет с вора.
— А это уже не ваша забота, — возразил Прокурор с едва заметным раздражением, и Лютый понял, что зря задал этот вопрос. — Занимайтесь Сухаревым…
Замелькали синие указатели — до городка, где теперь сидел Сухарев, оставалось не более пятнадцати километров…
На бесцветном, словно выгоревшая на солнце солдатская гимнастерка, небе не было ни облачка. Легкий ветер со стороны недалекой речки едва шевелил ветви деревьев, навевая на немногочисленных жителей этого захолустного городишки скуку и лень.
И лишь одному человеку во всем городке было не до отдыха…
Сухой тонул — он ощущал это явственно, отчетливо, но никто не мог бросить ему спасательный круг. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих — общеизвестная и непреложная истина.
Вот сейчас, сейчас — еще несколько конвульсивных движений, несколько попыток выплыть наверх, и конец — в легкие натечет холодная зловонная вода, и потянет ко дну, и над головой сомкнутся сферические круги…
Блестящий многоходовый план, который был им задуман и почти доведен до логического завершения, рушился, как ветхая хибара под напором урагана.
Отправляя Заводного к Найденко парламентарием, Сухарев надеялся договориться. У него было все — технологический пакет по производству «русского оргазма», купленный на корню городок, который он надеялся превратить в некое подобие боярской вотчины, сбытчики и потенциальные потребители розового порошка. Не было только денег — огромных, фантастических сумм, необходимых для того, чтобы начать завоевывать рынок.
Тогда, в Польше, офицер Службы Бясьпеки пан Анжей провел его, как младенца. Поляки с удовольствием ликвидировали заводик в Малкиня, но затем непонятно почему наехали на «Таир», фирму-посредник, через которую неизвестные, но влиятельные люди Москвы передавали сто лимонов баксов наличкой. Поляки деньги не взяли — наверняка побоялись связываться с Кремлем (а то чьи же это деньги?!), тем более, что на опломбированных ящиках с валютой стоял гриф «Российская Федерация. Посольство в Варшаве. Дипломатическая почта». Назад, к вкладчикам деньги не вернулись — Сухарев выяснил это по своим каналам. Стало быть, СБ вошло в контакт не только с ним, но и с его соперником, завязанным на проект с другой стороны.
Он, Сухарев, нанес несколько отличных упреждающих ударов: сперва похитил племянницу Коттона, а затем перестрелял большинство влиятельных московских бандитов; о кровавой бойне в дорогом ресторане центра столицы вспоминали до сих пор.