— Не мешай! Уйди! Я с ним сам говорить хочу…
Возражать не приходилось — после просмотра видеокассеты пахан был в таком состоянии, что был готов завалить кого угодно. И потому Нечаев, в последний раз взглянув на затравленного Митрофанова, двинулся наверх, в безмолвную темноту ночного леса.
Встал у входа, закурил, осмотрелся…
Неожиданно где-то неподалеку послышался звук автомобильного двигателя — он гулко разносился среди деревьев. Максим насторожился. И впрямь через несколько минут на лесной дороге показался знакомый уже «рэнджровер».
Джип остановился, посигналил дальним светом, и амбал, выйдя из машины и пройдя к передку, чтобы быть заметным в свете фар, приветливо помахал рукой.
— Все в порядке?
— Нормально, — крикнул в ответ Лютый.
— Ты уж извини, пацан, — несомненно, бандит принимал водителя БМВ за коллегу, — но тут две какие-то тачки подозрительные стоят. Мусорские, не мусорские — непонятно. Только не нравится мне это… Что им в это время тут надо?
— Разберемся, — лениво бросил Максим и, автоматически опустив руку в карман, нащупал твердый целлофановый пакетик. Это был тот самый розоватый порошок.
— Ты дядю Лешу сюда позови, я ему еще кое-что сказать хочу, — застенчиво попросил амбал, понимая свою нетактичность.
Нечаев спустился вниз — Коттон, наклонившись над пленником с хищным видом, слушал, как тот лепечет нечто нечленораздельное. До слуха Максима то и дело долетали слова: «Сухой», «Польша», «Калужская область», «Русский оргазм»…
Мозг Лютого работал четко — нужное, единственно правильное решение пришло за какие-то доли секунды. Неожиданно, как в голографическом снимке, перед глазами всплыла давешняя картина: московская квартира, компьютер, мерцающий синим монитор и меморандум по «русскому оргазму»: «Человек, регулярно потребляющий даже небольшую дозу наркотика, перестает контролировать свои действия. «Русский оргазм» способствует появлению заниженной самооценки, патологической потребности подчиняться любой команде, практически не задумываясь о последствиях, подавляя способность даже простейшего анализа. Налицо стопроцентная психокоррекция…»
— Алексей Николаевич, там те самые, на джипе, — мягко произнес Нечаев.
— Чего хотят? — сердито спросил вор, не оборачиваясь к вошедшему.
— Говорят — дело какое-то срочное. Вроде бы тачки подозрительные видели. Вас просят.
Найденко с явным неудовольствием оставил Митрофанова и, взглянув на Лютого как-то странно, пошел наверх.
Максим, схватив валявшийся на полу баллон с минералкой, раскрутил пробку и, вскрыв целлофановый пакетик зубами, ссыпал в него розоватый порошок.
Разболтал, сунул Заводному:
— Пей.
— Только не это, только не это… — Митрофанов заелозил в углу на заднице. — Только не…
— Пей, сученыш… — Нечаев, достав пистолет, щелкнул предохранителем. — Ну!
Если человеку предлагают выбор: умереть сейчас же или много позже, он, как правило, выбирает второе. И потому пленник, поднеся баллон ко рту, принялся пить окрашенную розовым жидкость. Вода стекала по подбородку, натекала за ворот рубахи, но Заводной, не отрывая взгляда от оружия, пил, пил, пил, пока в баллоне ничего не осталось.
— А теперь посмотрим, как…
Он не успел договорить — неожиданно наверху гулко громыхнул взрыв, вздрогнула земля, жалобно звякнуло стекло единственного окна, с потолка посыпался какой-то мусор… Через несколько минут на эти звуки наслоилась длинная автоматная очередь.
Максим бросился наверх.
Над роскошным джипом вздымался столб густого жирного дыма — под передним колесом «рэнджровера» ничком лежал тот самый пацан, с которым Лютый беседовал минуту назад. Чуть поодаль — еще двое. Видимо, они хотели добежать до шоссе, но не успели: их накрыл автоматчик.
А из-за темных деревьев ночного леса уже выходили фигуры в камуфляжах и черных масках: короткоствольные автоматы были направлены в сторону ДОТа. В глаза ударил слепящий белый свет прожектора — Максим инстинктивно закрыл лицо рукой.
Бежать вниз, прятаться?
Их выкурят слезоточивым газом, как енотов из норы за несколько минут.
— Максим, что это? — Коттон, как и Лютый, не понимал ровным счетом ничего.
— Граждане Нечаев, Найденко и Митрофанов. Вы окружены, сопротивление бесполезно, сдайте оружие, — послышался из-за перелеска голос, показавшийся Максиму знакомым.
— Что это? Не понял… — теперь в голосе пахана сквозило явное недоверие.
— Обыкновенная операция по задержанию опасного уголовного авторитета Алексея Николаевича Найденко, — послышалось из-за спины. — Неожиданных свидетелей мы только что уничтожили.