Выбрать главу

— Но… вы не можете так поступить, — запротестовала женщина.

— Это лишь ваше мнение, — заметил Селби. — Пожалуйста, передайте мои слова доктору Картрайту.

— Он очень утомлен и распорядился…

— Передайте мои слова доктору, — повторил Селби, — в противном случае я буду вынужден получить его показания в удобном для меня, а не для него месте.

Выдержав недолгую паузу, женщина произнесла неуверенно:

— Хорошо, подождите минутку.

В беседу вступил Траск:

— Вам не следует так себя вести, Селби. Вы избрали ложный путь. Я хочу дать вам дружеский совет…

— А вы заткнитесь, — оборвал его Селбич — Вы обещали мне доставить сюда Ширли Арден к восьми часам. Меня уже начали поджаривать из-за этой голливудской крошки. Я вовсе не желаю стать козлом отпущения.

— Ну, если вы рЬшили занять враждебную позицию в этом вопросе, — заявил Траск с видом оскорбленного достоинства, — то знайте, мне известны те юридические права, которые я имею, находясь в данном помещении и…

Мужской голос в трубке произнес:

— Хэлло.

— Замолчите, Траск, — сказал Селби. — Хэлло. Это доктор Картрайт?

— Да.

— Вы лечащий врач Ширли Арден, киноактрисы?

— Да, иногда она бывает моей пациенткой.

— Когда вы видели ее в последний раз?

— Какова цель вашего вопроса?

— Мисс Арден должна была появиться у меня в кабинете сегодня вечером. Ее здесь нет. Я хочу знать причину.

— Мисс Арден была в крайне нервозном состоянии.

— Когда вы осматривали ее?

— Сегодня, во второй половине дня.

— В котором часу?

— Около трех.

— Что вы ей сказали?

Доктор Картрайт заговорил весьма профессиональным тоном:

— Я обнаружил аритмичный пульс, повышение артериального давления. Она жаловалась на мигрень и общую слабость. Я рекомендовал ей полный покой.

— Давали ли вы ей специальные рекомендации не встречаться со мной?

— Я советовал ей отказаться на время от любой деятельности, которая может ее взволновать или нервировать.

— Рекомендовали ли вы ей не встречаться со мной?

— Я рекомендовал ей найти уединенный горный курорт, где она могла бы провести несколько спокойных дней.

— Рекомендовали ли вы ей не встречаться со мной?

— Я сказал, что с ее стороны было бы неразумно…

— Бросьте, доктор, — прервал его Селби. — Вы ей сказали, чтобы она не встречалась со мной?

— Мисс Арден задала вопрос, не будет ли с ее стороны неразумно подвергнуться изнурительному допросу после автомобильного путешествия в несколько сот миль. Я ответил утвердительно.

— Что вы обнаружили у нее?

— Боюсь, я не могу обсуждать с вами симптомы моего пациента. Врачебная тайна — моя профессиональная привилегия. Но я считаю, что ее здоровье улучшится в результате цолной смены обстановки.

— Сколько времени потребуется на это?

— Пока она не почувствует облегчения и не исчезнут" симптомы.

— Какие симптомы?

— Общая утомляемость, нервозность, сильная мигрень.

— Что такое мигрень?

— Это… ээ… головная боль.

— Иными словами, у мисс Арден болела голова, она заявила, что плохо себя чувствует, и вы рекомендовали ей не встречаться со мной, так?

— Это довольно примитивная интерпретация.

— Я просто стряхиваю всю словесную шелуху, — сказал Селби, — и добираюсь до сути. Мои слова соответствуют сути того, что вы ей посоветовали?

— Да, конечно, если вы настаиваете…

— Благодарю вас, доктор, — резко бросил Селби, — вы, вероятно, еще услышите от меня об этом деле. — Он бросил телефонную трубку на рычаг, повернулся к Траску и сказал: — Чем больше я углубляюсь в это дело, тем меньше оно мне нравится.

Траск одернул жилет и взглянул на прокурора с видом холодного достоинства.

— Прекрасно, — заявил он. — Если вы избрали такой характер отношений, я позволю себе предположить, мистер Селби, что в упоении от вашей победы на выборах вы, кажется, сильно преувеличиваете ваше могущество и важность. Как управляющий делами мисс Арден, я получил консультацию от самого выдающегося юридического таланта в Лос-Анджелесе касательно наших прав в этом деле. Откровенно говоря, мне с самого начала казалось произволом с вашей стороны, когда вы потребовали по телефону, чтобы мисс Арден — звезда, которая за неделю получает больше, чем вы за год, бросила все ради путешествия в вашу контору. Но поскольку ее гражданский долг — сотрудничество с властями, я решил не заявлять решительного протеста.