Когда Селби вышел из кабинета, в приемной его встретила спортивного вида энергичная молодая женщина, одетая в практичный, сшитый у хорошего портного деловой костюм.
– Привет, Сильвия, – сказал прокурор. – Хочешь со мной побеседовать?
– Да.
– Сейчас я ужасно занят. Может быть, встретимся во второй половине дня?
– Во второй половине не выйдет, – ответила она.
– Но почему?
Девушка рассмеялась, ее светло-карие глаза весело и открыто смотрели на Селби, однако поднятый подбородок демонстрировал отчаянную решимость.
– Не забывай, что в данный момент ты имеешь честь беседовать с репортером газеты «Кларион» мисс Сильвией Мартин, получившей задание взять интервью. Если она не сумеет сделать это, то потеряет работу.
– Но разве нельзя немного подождать? – взмолился Селби.
– Абсолютно невозможно.
– Отложим, я просто обязан ехать.
Она неохотно повернулась к двери:
– Хорошо, раз ты так считаешь. Я не руковожу газетой. Это босс послал меня взять интервью, подчеркнув его исключительную важность для нашего издания. Если ты не хочешь сотрудничать с нами… и желаешь поссориться, ну что же, в таком случае я умываю руки.
Шериф нахмурился и сказал:
– Вообще-то, Дуг, я и один мог бы начать расследование, а ты…
Селби вздохнул, повернулся к двери кабинета и произнес:
– Что поделаешь, входи, Сильвия.
Когда за ними захлопнулась дверь кабинета, она весело рассмеялась.
– Прости меня за ложь, Дуг, – взмолилась она.
– Какую ложь?
– Да о том, что босс приказал мне взять интервью.
– Значит, редактор ничего не требовал?
– Нет, я просто тебя купила.
Тень раздражения промелькнула на его лице.
– Ну не надо сердиться, Дуг, – сказала девушка, – это невежливо. И вообще тебе не стоит так серьезно воспринимать обязанности окружного прокурора.
– Давай, Сильвия, выкладывай побыстрей, что тебе надо. У меня очень важное дело, а ты сбиваешь меня с толку.
Девушка села, закинула ногу на ногу, огладила юбку, извлекла карандаш и блокнот и принялась рисовать крошечные сложные орнаменты в левом верхнем углу листка.
– Ты знаешь, Дуг, что «Кларион» поддерживала тебя во время предвыборной кампании. «Блейд» боролась против. Теперь мы хотим использовать свой шанс.
– Вы получите информацию, как только я сам что-нибудь узнаю.
– А как насчет пасторской жены? – поинтересовалась девушка. – Я слышала, она не смогла опознать тело?
– Откуда тебе это известно?
– Маленькая птичка в клювике принесла.
– Ну и что из этого вытекает?
Сильвия серьезно посмотрела ему прямо в глаза.
– Дуг, – медленно произнесла она, – ты знаешь, к каким ужасным последствиям может привести то, что с самого начала ты провалишь важное расследование?
Он кивнул.
– Что заставляет тебя думать, будто я провалю расследование, Сильвия?
– Если хочешь, считай это женской интуицией. Ты же знаешь, как отчаянно я работала во время предвыборной кампании и как горжусь, что ты избран. Я…
Селби рассмеялся:
– Хорошо, Сильвия, твоя взяла. Вот что произошло. Женщина на самом деле миссис Мэри Брауер из Миллбэнка в Неваде. Она утверждает, что этот труп вовсе не ее супруг, и, кроме того, склонна выходить из себя по малейшему поводу.
– Ну и в каком положении ты находишься в настоящий момент?
– Если по совести, то не имею ни малейшего понятия.
– Но разве покойный не оставил в машинке письмо своей дорогой супруге? И разве оно не было адресовано миссис Чарльз Брауер, проживающей в Миллбэнке?
– Да, было дело, – согласился Селби.
– Но в таком случае, что все это должно означать?
– Это может означать две вещи, – задумчиво начал Селби. – Если человек, зарегистрировавшийся как Брауер, хотел убедить некоего посетителя, что он в самом деле Брауер, то нет ничего более естественного, чем написать письмо и оставить его в машинке. После этого он под благовидным предлогом выходит ненадолго из комнаты в расчете на то, что посетитель за время его отсутствия прочитает письмо.
Сильвия Мартин в знак согласия кивнула:
– Возможно, именно так все и было. Теперь я самостоятельно попытаюсь догадаться, в чем состоит второй вариант.
– Буду рад, если тебе это удастся, – сказал Селби. – Второй вариант, честно говоря, ставит меня в тупик. Он абсолютно невероятен и в то же время логично вытекает…
Она жестом попросила Селби помолчать, сосредоточилась и неожиданно воскликнула:
– Все! Я знаю!
– Что именно ты знаешь?
– Второй вариант состоит в том, что кто-то зашел в номер после того, как пастор умер, с целью дать понять, будто причиной смерти явилась чрезмерная доза снотворного. Для этого нет лучшего способа, чем написать такое письмо и оставить его в машинке. Совершенно естественно, что послание такого рода адресуется жене покойного. И если этот человек убежден, что перед ним труп Чарльза Брауера из Миллбэнка, он натурально…