Глава вторая
ФЕВРАЛЬ
Старт
Комната предвыборных собраний в старом здании сената. Гранитные колонны. Старинная тяжелая люстра. Здесь о своем решении участвовать в предвыборной борьбе за высший в США пост — президента, объявил сенатор Роберт Ф. Кеннеди.
Комната заполнена до отказа журналистами, фоторепортерами, кино- и телеоператорами, друзьями и сторонниками, сенатора. По обеим сторонам трибуны сидят девять детей, сенатор а (отсутствует лишь десятый — самый младший. Дуглас Гарриман Кеннеди, ему всего несколько месяцев) и жена Этель. Младшие строят рожицы, залезают на стул с ногами, хлопают в ладоши, позёвывают. Старшие сидят в торжественной неподвижности.
Сенатор выглядит несколько усталым. По свидетельству американских журналистов-«кеннедиведов», волосы его подстрижены чуть короче, чем обычно.
«Я выступаю кандидатом в президенты не для того, чтобы просто противостоять какому-нибудь лицу, — сказал Кеннеди в официальном заявлении, — а для того, чтобы предложить новую политику… Я выступаю, чтобы найти новую политику — политику прекращения кровопролития во Вьетнаме и в наших городах, политику, которая закрыла бы пропасть, существующую сейчас… между белыми и чёрными, богатыми и бедными, молодыми и старыми… Я вступаю в борьбу, так как теперь совершенно ясно, что мы можем изменить эту катастрофическую политику раскола, только сменив людей, которые теперь проводят её…»
Закончена пресс-конференция, журналисты бросились врассыпную. Сняты микрофоны. Остывают складные металлические стулья. В опустевшей комнате — скомканные бумажки на полу. Неожиданно — на одном из стульев — фигура обессилевшего или, может быть, даже спящего человека…
Ещё в 1967 году Роберт Кеннеди заявил, что не выставит свою кандидатуру на президентских выборах 1968 года. Он сказал: «Я не представляю себе условий, при которых мог бы выступить против Линдона Джонсона». Однако последние несколько недель были неделями усиленной борьбы аргументов в лагере Кеннеди. Американские журналисты считают, что главными противниками участия Кеннеди в предвыборной борьбе в качестве кандидата в президенты были его брат сенатор Эдвард Кеннеди и ближайший советник покойного президента Джона Кеннеди — Теодор Соренсен. Решение выставить свою кандидатуру в президенты было окончательно принято на совещании Кеннеди со своими ближайшими помощниками после первичных выборов в скромном северном штате Нью-Хэмпшир, где сенатор Юджин Маккарти, выступающий с программой деэскалации войны во Вьетнаме, получил массовую поддержку членов демократической партии и даже части (5 тысяч голосов) членов республиканской партии. В ту ночь лагерь Кеннеди принял решение вступить в предвыборную борьбу.
Совещание закончилось в три часа ночи в квартире Роберта Кеннеди в Нью-Йорке. А в 8 утра он уже был в Вашингтоне.
Джим Бреслин, корреспондент «Нью-Йорк пост», провел с Кеннеди некоторое время в то утро. «Вы рады, что приняли решение?» — спросил Бреслин Кеннеди. «Да». — «Тот парень (имеется в виду сенатор Маккарти. — Г. Б.) сделал дьявольскую штуку, а?» — «Да». — «Смогли, бы вы решиться без него?» — «Нет». Заговорили о войне во Вьетнаме. «Вы знаете, — сказал Кеннеди, — несколько недель назад я получил письмо от Джорджа Скэйкела, двоюродного брата Этель (жены Р. Кеннеди.) Он был в армии, во Вьетнаме. Ему оставалось пробыть там шесть недель. Он собирался потом уехать в Японию изучать японскую философию… Но его убили…» Сенатор говорил о детях, которые гибнут во Вьетнаме. Сказал, что решил не ждать до выборов 1972 года, а действовать сейчас, ибо нет никаких гарантий, что при нынешней политике к 1972 году от Соединенных Штатов что-нибудь останется…
Потом речь зашла о предстоящей предвыборной кампании. «Нью-Йорк, — сказал он. — Я должен получить Нью-Йорк. Это будет ужасающая кровавая баня. Но я вынужден сделать это».
Поздно вечером, когда Р. Кеннеди должен был формально заявить о выдвижении своей кандидатуры в президенты, он связался по телефону с одним из помощников президента Джонсона и сказал о своем решении. Реакция президента стала известна во время его выступления перед конференцией бизнесменов, возглавлявшейся Генри Фордом II. Президент на трибуне был сдержан и медлителен. Паузы между словами и фразами, и без того обычно долгие, на этот раз были долгими до предела. Президент сказал:
«Я не хочу (пауза)… рассказывать вам… о всех своих чувствах сегодняшним утром (смех бизнесменов, долгая пауза в речи)… Нынче все спекулируют… Некоторые… спекулируют золотом (очень долгая пауза) — первичным металлом… А некоторые (весьма долгая пауза) спекулируют… первичными выборами (смех бизнесменов, улыбка одними губами на лице президента)… Когда я узнал, что он (долгая пауза) вытолкнул Генри Форда из завтрашней „Встречи с прессой“ (популярная телевизионная воскресная программа. — Г. Б.), я подумал… всё это слишком рано… и заходит слишком далеко» (улыбка губами, смех аудитории).