И этот же вопрос — об актах насилия — будут обсуждать сенаторы, президент, архиепископы, журналисты и телекомментаторы. Некоторые будут стараться доказать, что все хорошо, всё в порядке. Американское общество здорово, как никогда, а случайная трагедия, как бы тяжела она ни была, не может доказать обратное.
Архиепископ Кук будет служить мессу в соборе святого Патрика и призывать к искоренению ненависти в сердцах людей. В том самом соборе, где покойный кардинал Спеллман призывал к насилию, благословлял американских солдат на убийства и зверства во Вьетнаме.
Президент назначит высокую комиссию по изучению «причин насилий». А через несколько минут после, известия о создании такой комиссии радио передаст сообщение правительства о том, что за неделю во Вьетнаме американцы убили более трёх тысяч коммунистов.
«Нас многие называют больным обществом. Особенно часто нас называют так за границей. Там нам особенно трудно доказывать обратное», — говорит корреспондент телевидения. С камерой он идет по Таймс-скверу и останавливает прохожих: «Считаете ли вы наше общество больным?»
«Да, мы живём в больной стране. Что делать — не знаю. У меня нет решения».
«Надо менять всю жизнь. Нужен хороший президент. Но вы видите — хороших людей убивают».
«Мы живём ненавистью, у меня нет никакого уважения к моей стране».
«Мы низменное общество. У нас нет моральных ценностей».
«Дело не в том, что убили Кеннеди. Я голосовал за Джонсона. Он обещал прекратить войну во Вьетнаме. Через три месяца после выборов он сделал то, что предлагает Голдуотер. И теперь судит доктора Спока — а ведь он требует того, что обещал когда-то Джонсон. В нас убивают веру. Это похуже. Что делать? То, что делает доктор Спок».
Я привёл ответы только одного характера. Но таких было много — не меньше половины.
Две недели назад сенатор Кеннеди, беседуя с французским журналистом, сказал: «На меня рано или поздно будет совершено покушение. Не по политическим соображениям. Просто — такова обстановка».
Он говорил как-то и о том, что убийство бывает не только мгновенным — когда достаточно нажать курок, Убийство бывает затяжным и малозаметным. Убийство нищетой, голодом, трущобами, темнотой неграмотности, равнодушием, наконец…
Для его собственной гибели оказалось достаточно нажатия курка.
Многие гибнут медленнее и мучительнее.
После убийства Джона Кеннеди некоторые в США говорили: «Такое возможно только в Далласе». После гибели Мартина Лютера Кинга раздавались голоса: «Такое — только на Юге». После Лос-Анджелеса я уже не слышал слов: «Такое — только в Калифорнии».
У этого убийства не было начала и нет конца, хотя все отхронометрировано точно. Известно, что пули вошли в голову и плечо сенатора Кеннеди в 0 часов 15 минут (время Тихоокеанского побережья США) 5 июня 1968 года, скончался он, не приходя в сознание, в 4.00 6 июня, гроб с телом был опущен на землю Арлингтонского кладбища в Вашингтоне в 22 часа, 30 минут (время Восточного побережья) 8 июня. Еще через 15 минут ближайшие друзья покойного сенатора растянули над гробом и сложили флаг Соединенных Штатов. Космонавт Гленн отдал флаг Эдварду Кеннеди, а тот передал его Этель — вдове Роберта Кеннеди.
Все отхронометрировано. Но у этого убийства нет временных рамок. И хронику его можно начинать и вести произвольно. Ведь не хронология определяет порядок событий. Иногда причина заявляет о себе значительно позже следствия.
Во всяком случае, вначале я ставлю не драматический момент быстрых, почти пулемётных выстрелов из револьвера в отеле «Амбассадор» в Лос-Анджелесе, а гораздо менее насыщенный событиями день 8 июня 1968 года в Нью-Йорке.
12.00–12.20. Караван длинных, распластанных черных машин движется по Пятой авеню. Благодаря сильному телевику я вижу их сплющенными, сдвинутыми мне навстречу. Солнце, отражаясь в тщательнейше отполированной поверхности, бьёт в глаза, как луч из гиперболоида. Мотоциклисты в белых пластиковых шлемах неестественно удлиненны, будто печальный караван сопровождают баскетболисты — «глобтроттеры». Плотная толпа стоит вдоль Пятой авеню, густо забив тротуары от полицейских перил до великолепных витрин «Сакса», «Брест энд компани», «Корвета». Молчат. Многие плачут.
Я пытаюсь объяснить себе эти слёзы. Наверное, горе Америки значительно глубже, оно не замыкается на личности Роберта Кеннеди. Сегодняшние слезы — трагическая разрядка чудовищного, неестественного напряжения, в котором живет страна. Убийство Кеннеди — повод для слез, которые скопились давно.