Но сейчас Кэмерон был не в рабочем настроении. В настоящий момент его вниманием нераздельно владел полированный, девственно-гладкий пол. Он сделал шаг вперед, еще один, медленно и плавно прокладывая путь по невидимой извилистой дорожке. Каждое движение вытекало из предыдущего, при этом нельзя было заметить, когда кончалось одно движение и начиналось следующее. Но каждое движение было отточенным.
Шаг. Второй. Поворот, пируэт.
Вот только некого было кинуть на пол. И некому было кинуть на пол его.
Кэмерон мысленно переключился с дзюдо на карате и пожалел, что недостаточно тренирован в этом искусстве. Его опыт и категория сложности оценивались лишь зеленым поясом. И все же каратист мог наносить удары фантому, чувствуя при этом удовлетворение. Что касается дзюдо, то оно требовало уке, который бы оказывал сопротивление, и тори, который бы парировал броски. Но в этом мире не было дзюдоистов.
И тут, как ни странно, в зале возник каратист. Перед Кэмероном задрожал воздух, возможно, от теплового излучения. Он поднял взгляд и увидел безмятежные черты Хидео Накаджимы, своего старого сенсея, с такой отчетливостью, что мог рассмотреть поношенный черный пояс и все детали вышивки до последней нитки.
Сенсей приближался к нему не спеша, совсем не с той скоростью, с которой встретил бы высокоопытного противника в открытой борьбе. Он провел серию ударов. Кэмерон блокировал их и с разворота нанес круговой удар. Грациозным и экономичным движением сенсей уклонился от удара и сделал боковой выпад. Кэмерон увидел, что нога сенсея дотронулась до его доги, но ничего не почувствовал. Он быстро, прокрутил в памяти первую серию заблокированных им ударов и отметил, что пропустил прямой выпад. Однако удара при этом не было. Значит, никаких выпадов он не блокировал.
Кэмерон повернулся к партнеру и никого перед собой не увидел.
В стороне стоял Руководитель Проекта. Рядом с ним был алкайданский гость, которого Кэмерон раньше не замечал. А может, замечал?
Алкайданец с улыбкой отвернулся.
Руководитель Проекта аккуратно сложил руки перед собой на столе и внимательно посмотрел на них Кэмерон тоже посмотрел на них. Эти руки были оружием, столь же смертоносным, как руки каратека. Сколько анкет перелистали руки Мэйнваринга, сколько меморандумов они подписали! И каждый из этих документов мог разрушить любую карьеру.
Но сейчас это не были руки палача. Мэйнваринг сам казался обеспокоенным.
— Питер, — сказал Мэйнваринг, — с облегчением должен сказать, что наши хозяева все же продлили нам визу. При этом с болью сообщаю, что она продлена и вам тоже. Но факт остается фактом.
Кэмерон ждал, но взгляд Мэйнваринга вернулся к наманикюренным и неподвижным рукам.
— Приглашение, — повторил Кэмерон без вопросительного оттенка.
— Они приглашают вас на собеседование. Если вы зарекомендуете себя удовлетворительно — что бы это ни значило, — вы будете приглашены на Охоту.
— Понял.
— В самом деле? — Мэйнваринг поднял брови. — А я вот многого не понимаю. Например, как эти алкайданцы выглядят на самом деле. Они способны менять форму, но на что они похожи в те моменты, когда не пытаются произвести на нас определенное впечатление? Как они мыслят? Почему они изобретают и заставляют нас заполнять бесчисленные формуляры? Мне приходится проталкивать слишком много нелепых бумаг даже — честно признаюсь — по моим стандартам. Путь к вершине дерева устлан этими бессмысленными документами.
— Очень образно, — заметил Кэмерон.
— Да, Питер, я понимаю собственные аллюзии. Для того, чтобы присматривать за вами, учеными, и освобождать вас от бумажной работы, которую вы презираете, требуются кое-какие мозги. Мне нужно, чтобы вы занимались своим делом и производили годную для рынка продукцию из этих ботанических компонентов, которые вам кажутся столь многообещающими. Мне будет работать проще — а вам спокойнее, — если вы сумеете представить медикаменты, которые принесут компании прибыль. — Он сделал паузу и нахмурился. — Между тем мне приходится иметь дело с алкайданцами, их прихотями и обычаями. И прикидывать, что мы сможем дать им взамен, когда они выступят с требованием компенсации. Возможно, Охота наведет на некоторые мысли. — Мэйнваринг взглянул на Кэмерона: — Или они у вас уже имеются?
Кэмерон мрачно смотрел на Мэйнваринга.