Его кулак скользит по боку. Я продолжаю выкручивать тело, обхватывая ногами таз Монго: бросок ножницами. Мы оба падаем, переплетясь друг с другом. Я хватаю его за руки, и бой превращается в заурядный матч вольной борьбы. Это дает мне необходимую отсрочку, чтобы прийти в себя.
— Ямэ! — крикнул рефери. — Начать сначала.
Монго нехотя вытер кровь с верхней губы и отошел на исходную позицию.
Я медленно поднялся, отчасти с тем, чтобы потянуть время, отчасти просто потому, что не мог вскочить быстро. Дыхание вырывалось отрывистыми толчками — все из-за зверской судороги в солнечном сплетении. Судя по огню, пылавшему в паху, по крайней мере одно из яичек защемило.
Слишком медлить я не осмеливался. Рефери дисквалифицировал бы меня. Выпрямившись, насколько позволяла боль, я встал на безопасном расстоянии от Руиза.
За его спиной светились огромные цифры таймера. До конца матча оставалось восемьдесят семь секунд. Тяжелый взгляд Руиза заставил меня собраться. Если в оставшееся время ни один из нас не убьет или не отключит другого, нас обоих объявят проигравшими и не допустят к дальнейшим боям. Насколько я мог судить, он подумал, что в моем положении я могу только уйти в оборону, назло лишив его шанса на победу. Но перуанцу нужна была только победа.
— Рей! — крикнул рефери. Мы вновь поклонились.
— Хадзимэ!
Руиз подался вперед, горя желанием закрепить свой триумф. Пока он готовился к атаке, я продолжал морщиться, сохраняя побитое выражение.
И тут я нанес удар. На этот раз я не промахнулся — по колену. Сустав хрустнул под ногой. Зазубренный конец кости, сломанной как раз под суставом, проткнул кожу и штанину.
Когда Руиз упал, я отпрыгнул назад. Во рту катались колючие обломки, и я понял, что он успел сделать выпад, пока я замахивался. Я выплюнул зубы и шагнул вперед. Теперь Монго был уязвим, его слишком занимала боль в сломанной конечности; возможно, он даже отключился от своего ВР-тела. На этот раз я не собирался упускать открывшуюся возможность.
Сложив большой и указательный пальцы в форме клещей — коко, или «тигриная пасть», — я захватил голосовые связки перуанца и вырвал их из горла.
Он забулькал. Тело скрутила судорога. Кровь хлынула из щели между челюстью и ключицей. Затем он исчез, ибо программа отключила его.
Оставшись на ринге один на один с рефери, я выпрямился. Мне оставалось только закрепить свою победу, прошагав до исходной позиции и дав поднять себе руку. Но зал вращался у меня перед глазами. Голова, казалось, распухла, увеличившись раз в пять. Последний удар Монго оставил после себя кое-что еще, кроме выпавших зубов. Теперь становилось ясно, что это был нокаутирующий удар. Пытка, причиняемая пахом и почкой, также требовала, чтобы я сдался.
Черт с ними. Я пересек ринг. Рука взмыла вверх. С трибун послышались аплодисменты.
— Отключитесь и обновите фантом.
Я благодарно вздохнул.
Мой ВР-пульт откликнулся на реплику. Измордованный фантом растворился. На мгновение я очутился в своей каталке и тут же вновь возник на турнире. Боль, кровь, усталость — все исчезло.
Приветственные крики достигли крещендо. Должен признать, ощущение было чудесное. Но я помахал зрителям лишь для соблюдения формальности. В тот вечер был лишь один человек, чье одобрение много значило для меня.
Я направился к группе бойцов из моего додзё, стоявших возле ринга.
— Поздравляем, Бесстрашный, — кричали они.
— Теперь — в полуфинал! — добавил Кейт.
Я кивнул, улыбаясь, и вопросительно повернулся к мистеру Каллахану, который ожидал немного в стороне от остальных, скрестив на груди руки.
— Защищай лицо, защищай лицо, защищай лицо, — повторил сенсей, словно читая мантру. Его прервал нарастающий вой толпы. Обернувшись, мы увидели на ринге Монго в новом фантоме. Он смотрел на меня так, словно я был Великим Инкой, восставшим из мертвых. Развернувшись, он направился к южноамериканской делегации.
— До сих пор не верит в то, что проиграл, — тоненько чирикнул Кейт.
Я рассмеялся. Вскоре я уже полностью забыл об инциденте — сенсей принялся давать мне наставления касательно следующего матча. Мое тело наполнялось приятным, успокоительным теплом. Хотя комментарии Каллахана могли показаться излишне критичными, я знал им подлинную цену. Оставалось только надеяться, что у меня не слишком дурацкая улыбка на лице.
Через несколько часов я оказался победителем в своей категории, расчистив себе путь к двойному уровню А. Все это время я буквально летал. После турнира я оставался в зале до последней возможности, принимая поздравления.