Айганым знала из рассказов и личных наблюдений, что дети, рожденные простыми казашками, наделены добрым здоровьем, крепкой костью. Они и внешне выглядят обычно приятно. А дети торс? Особенно торе, находящихся в близком родстве? Они растут низенькими и хилыми, легко подвержены болезням, отличаются капризным характером и нерадивостью. И очень редкие из них бывают красивыми.
Один старый акын поучал:
Да, Айганым была свидетельницей постоянных междуусобных распрей потомков Аблая. Дети разных жен вечно ссорились друг с другом, и ничем нельзя было погасить эту вражду. Дух озлобленности и подозрительности властвовал едва ли не во всех семьях знатных родов. Айганым была хорошо известна вражда детей Бокея, сына Барак-хана из Каркаралинского округа, Тауке, Есима и Султангазы. Вражда переходила и к внукам. И внуки уставали от нескончаемых нападок, но ничего не могли сделать, чтобы прекратить их навсегда.
Как хотела Айганым, впитав эти горькие впечатления, переженить всех своих сыновей на простых девушках, сломать замкнутое кольцо знатного рода. Оттого-то она не отталкивала Чормана и завела с ним речь о сватовстве. И хотя Чорман не ответил ей сразу прямым согласием и сослался на необходимость посоветоваться с родственниками, Айганым догадалась, что отказа не будет.
Что касается Чормана, не без гордости считавшего себя первым ханом из черной кости, то он давно искал случая породниться с потомками знатной белой кости. Правда, он больше думал о том, чтобы удачно женить своих сыновей. Айганым внесла поправку в его мечты.
— Что ж, пусть будет так, — рассуждал Чорман, — сегодня отдам дочь, а завтра найду и сыну невесту. Все так и пойдет своим чередом.
Сведущие люди рассказывают, что первый той, посвященный сговору Айганым и Чормана, был проведен в Омске, на берегу Иртыша. На праздник были приглашены не только султаны и знатные люди аулов, но и многие городские чиновники, связанные по службе со степными округами. В юрте были приготовлены угощения на любой вкус. Ничто не могло бросить тень на устроителей пира. А сколько лошадей было раздарено в честь смотрин Чингиза и его невесты. — не сосчитать!
Довольная тоем и оказанным ей почетом Айганым пригласила Чормана посетить будущей осенью Срымбет.
Чорман был намного богаче Айганым. И поэтому ханская вдова задолго до приезда Чормана пригласила знатных баев и биев родов Атыгай и Карааул посоветоваться с ними о предстоящем празднике и будущем брачном союзе.
— Чорман, — говорила Айганым, — не посрамит свое доброе имя. И род Каржас и род Суюндик помогут ему. Он приведет столько скота, что наши котлы позолотятся. Под его дарами прогнутся верблюжьи спины.
Айганым замолчала, пристально вглядываясь в приличествующие разговору важные лица султанов и старейшин.
— Что вы скажете мне? Сват мой, но Орда — ваша. Чем вы встретите Чормана?
Вожаки родов не были многословными.
— Как ты задумала, так и решим, — был их краткий ответ.
— Тогда слушайте меня, — Айганым приосанилась, голос ее стал звучным и властным, — скот на убой будет вашим, все подарки — мои. Сколько бы гостей ни приехало, — хоть тысяча, — я каждому найду место и каждого одарю.
… Чорман готовился к тою в Срымбете не по старым обычаям. Он давно заглядывался на городские порядки в Омске, и купеческий новый размах не давал ему покоя. Переимчивый и любящий, чтобы о нем ходила восхищенная молва, он не пожалел денег на выезд. В повозки тройками и в тарантасы парами были впряжены кони масть в масть — в белых чулках: их ноги были обтянуты шелком. Уздечкам и сбруям цены не было. Повозки сопровождали джигиты. Должно быть, сто всадников. Срымбетовцы были восхищены. А тот, кто никогда не бывал в городе, так и застыл с разинутым ртом.
Гостям был оказан самый радушный прием. Они разместились и в большом доме и в соседних, меньших по размеру. Многие степняки впервые видели такие удобные городские строения. Пока только в Срымбете можно было встретить у казахов столь разумно и просторно спланированные дома.