– Где вы находитесь в данный момент, мисс Гоуф?
Она помедлила с ответом.
– Я в кампусе не живу. Думаю, можем встретиться минут через десять или около того. В «Данкинс»[12], это примерно в полуквартале от колледжа.
Не самое лучшее место на свете, чтобы встречаться там с Клео, да и вообще с кем-либо еще, особенно по таким вопросам. К тому же в последнее время я прекрасно обходился без пончиков.
– Ладно, – сказал я. – Только уточните адрес.
Она уточнила.
– Вы сразу меня узнаете, – заверил я. – Я парень, похожий на обычного посетителя.
Джойс Пилгрим поджидала меня у входа в здание. Выйдя, я спросил у нее о системе наружного наблюдения через установленные в Теккерее камеры.
– Камеры у нас есть, хотя и не везде, – ответила она. Теперь она выглядела более собранной и спокойной, чем когда я увидел ее в первый раз.
– Ну а что здесь?
Она указала:
– Одна на улице. Вон там, у спортивного центра. Ну и еще одна наверху, у дорожки в библиотеку.
– Ну а что с этим зданием?
– Здесь ни одной. Ни в холлах, ни в коридорах, ни у входа снаружи.
– Но чтобы добраться сюда, человек должен пройти хотя бы мимо одной из камер.
Джойс медленно кивнула:
– По всей вероятности.
– И как долго хранится видеоизображение на камерах?
– Неделю.
Что ж, по времени все совпадало. И я высказал ей свое предположение, в какое именно время была убита Лорейн Пламмер. И сказал, что надо бы просмотреть записи с камер примерно за час до этого времени и через час после него.
– Посмотрю, что тут можно сделать, – сказала она. – Есть номер, по которому я могу вам дозвониться?
Мы обменялись номерами мобильников.
– Мисс Пилгрим, – сказал я, – целиком и полностью рассчитываю здесь на вас. Не знаю, что вам известно о том, что происходит сегодня в Промис-Фоллз, но положение серьезное, настроения панические. Даже если бы вдруг Путин сбросил сегодня ядерную бомбу на колледж Теккерея, местная общественность узнала бы о том не ранее чем через неделю.
– Поняла вас, детектив, – кивнула она.
– Как самочувствие и настроение, нормально?
Взгляды наши встретились.
– Я просто должна делать свою работу. Как и вы.
Я припарковался перед кафе «Данкинс Дьюнатс», о котором говорила мне Клео Гоуф, и вошел. За столиком у окна сидела молодая женщина и всякий раз поднимала голову, когда в кафе входил новый посетитель. И вот она увидела меня. Я определенно походил на постоянного посетителя.
Было ей лет двадцать с небольшим. Тощая, как палка, на голове пряди крашеных черно-белых волос.
– Вы коп? – осведомилась она.
– Так точно.
– Покажите удостоверение.
– Что ж, очень разумно с вашей стороны. – Я достал жетон, протянул ей и дал достаточно времени, чтобы его рассмотреть.
– Порядок, – сказала она. – А то тут полным-полно разных больных и придурков, сами понимаете. – Однако она по-прежнему сидела в напряженной позе, хотя первую проверку я успешно прошел.
– Что вам заказать? – поинтересовался я.
Она пожала плечами:
– Думаю, черный кофе.
– Ну а поесть? Я угощаю.
Клео покачала головой. Я подошел к прилавку, заказал два кофе.
– Вы разве не слышали? – удивился паренек, стоявший на раздаче.
– А, ну да, – кивнул я.
– Так что я могу предложить вам только напитки в бутылках. Воду, сок, молоко, ну и так далее.
Я подошел к Клео, чем можно заменить кофе.
– Тогда мне апельсиновый сок, – ответила она.
– Два сока, – сказал я пареньку. И оглядел витрину с самой разнообразной выпечкой. Шел уже первый час, и со времени завтрака во рту у меня не было ни крошки. Так что я не видел смысла подвергать себя лишним испытаниям. Ведь это вопрос выживания, ничего больше. И потом, я не собирался заказывать пончики. Здесь и сэндвичи имелись.
– Сэндвич с ветчиной и сыром на булочке, – сказал я. – И вот эту штучку с клубникой и ванилиновой присыпкой. Вернее, две.
Если сегодняшний день и научил меня чему-то, так только одному. А именно: все мы можем умереть в любую минуту. А потому вряд ли стоит отказывать себе в последнем удовольствии.
Паренек выставил все на поднос. Я расплатился, понес его к столику и уселся напротив Клео. Придвинул к ней бутылку с соком, она неободрительно осмотрела все остальное.
– Но это вам ужасно неполезно, – заметила она. – Ну, ладно, сэндвич еще куда ни шло, но все остальное… Не удивительно, что вы…
Тут она умолкла.
– Толстый, что ли? – спросил я.
– Я этого не говорила.