Неудивительно, что Хиппикриф стал также излюбленным местом проведения Дионисийских пиршеств - студенческих пирушек. Кроме того, его идеальное расположение вдали от надзирающего ока стало причиной проведения здесь праздничных игр, возрожденных женской половиной университетского сообщества, поклонения живым богам Елани - пню и кустарнику, и соответственно, аутентичного приближения к истокам магической философии Сибирского Ацтекианства.
Переживая позднейшую формацию своего развития, Ацтекианство нашло воплощение в превращении Хиппикрифа в особого рода Томский культурный знак. Он явил суть и многогранность городского универсума, позднее увековеченного в расхожем выражении «Сибирские Афины», хотя понятно, не имеющий с Ацтекианством корневой временной связи.
В качестве произведения Ацтекского искусства, в своих мысленных пропорциях и гармоническом устройстве, Хиппикриф справедливо можно считать одним из чудес Света. Подобно губке, сердце Елани стягивало и впитывало в себя все нереализованные проекты и мечты здешнего человека. И далеко за пределами города ширилась и множилась молва о естественном храме на томской земле. Но самую большую пользу от возведения и постройки Хиппикрифа, имели коренные Ацтеки, поскольку вечность, воплощенная в искусстве, стала максимально приближена к идее невозможности ее уничтожения. А стало быть, Ацтекианство имело теперь в своем распоряжении бездонный источник духовной материи, освященный Отцами императорской династии.
Одной из жемчужин Хиппикрифа стала Библиотека. Подобно тому, как родник Медички пробивается из-под весеннего снега Елани и радует глаз, вселенский водоворот, образованный ацтекской мыслью, не знает телесной старости, он заведен, как вечный двигатель элитой томского Ацтекианства.
Девятые Врата Брайана Джонса. Мухин Бугор
Ограниченный берегом Ушайки, ее непролазными чащобами и пустошами промышленных окраин, стоит Мухин Бугор, легко подталкивая прохожего спускаться по пологому склону вниз, в луга конопли, лютика и куриной слепоты.
Мне кажется или это было вправду, - я брел по пустоцветью, подгоняемый тенью Брайана Джонса, трогая носом невесомые облака, и жар наваливался на плечи от безмолвного груза, по другую сторону от оплавленных свечей новостроек.
Я думаю, Брайан Джонс, гитарист «Rolling Stones» тогда, летом 1969 года, утонул не в бассейне собственного дома, - он утонул здесь, в Белом Озере, идя домой до Болота, попробовав пройти по воде, когда ему открылись Девятые Врата Откровения Ацтеков.
Девятые Врата, - какие только легенды не передавались от одного к другому о Сокровищах, скрытых под землей Отцов. Есть повод думать, что мост через Ушайку на границе Мухиного Бугра и был входом в Девятые Врата. Слишком простым и коротким ключом к знанию он показался для Брайана Джонса - вот почему путь через Мухин Бугор открывал, казалось бы, более заманчивые перспективы и скрадывал тень человека, лишь только садилось солнце и опускались сумерки.
Сидя в высокой траве и глядя в подзорную трубу на Мухин Бугор, перед твоим взором проносились огненные шары, - отвесно падая с неба в реку, а потом с шипением выскакивая из глубин прямо к зениту. Оказывается, прошло слишком много времени, пока ты ждал радугу у входа в Девятые Врата, и солнце Ацтеков успело пять раз взойти и исчезнуть, прежде чем ты повстречал у речной прохлады бледную тень Брайана Джонса.
Классический английский детектив в таких случаях предлагает читателю «разговор с призраком» - или «свидание вслепую» с человеком, которого ты ни разу не видел. Наш домашний призрак, Брайан Джонс, конечно же, имеет две руки и две ноги, и нет ничего странного и страшного в том, что земля Ацтеков хранит такие «скелеты в шкафу».
Вы непременно удивитесь, обнаружив у Брайана Джонса тонкое и аккуратное, британское чувство юмора, резную линию кисти цвета слоновой кости и подумаете: «Вот самый приличный и образованный из всех призраков, которых я только знал».
Не мешайте своей интуиции сейчас, и Девятые Врата станут для вас добрым рассказом за чашкой горячего глинтвейна, сдобренного хорошей порцией бешеной экстравагантности и щепоткой отменных восточных специй, дым от которых витает где-то в глазах призрака.
Так тень гитариста прошла сквозь Девятые Врата навстречу Свету, оставив над видавшим виды Мухиным Бугром очертания небесных колонн, словно северное сияние, свисающих с вершин гигантскими простынями.