Она вздрогнула, и я накрыл нас одеялом. Поцеловав её в висок, я прошептал, что ей нужно немного отдохнуть.
Потому что через несколько часов я собирался разбудить, чтобы продолжить наше воссоединение. Я усмехнулся в предвкушении.
— Я люблю тебя, — пробормотала она, пододвигаясь ближе и целуя меня в грудь.
— И я тебя люблю.
И буду любить её так долго, как только она позволит. Я расслабился, зная, что нашёл своё место рядом с ней. После всего, через что нам пришлось пройти за последние три недели, наша связь оказалась прочной как скала. Она была здесь со мной, и она наконец-то поверила в меня.
Поверила в нас.
Мне нравилось перебирать пальцами её шелковистые светлые пряди, это было сродни зависимости. Прошло несколько минут, прежде чем её дыхание замедлилось и наконец выровнялось.
Сэди была в моих руках, в моём сердце и во всех моих фантазиях. Она проснётся утром в моей постели, простыни всё ещё будут хранить наш запах, и я снова займусь с ней любовью.
Какие к чёрту фантазии, когда у меня есть такая реальность.
Лёгкий ветерок трепал полы белой рубашки Уэста на моих бёдрах, пока я сидела на ступеньках перед его спальней, ведущих вниз к пляжу. Солнце только поднялось над водной гладью, окрашивая предрассветное небо в розовый цвет.
Новое начало.
Я поднесла чашку с кофе к губам, наблюдая, как передо мной Уэст играет с генералом Борегаром в мяч на песке.
Он был слишком бодр и весел для человека, который почти не спал после того, как дважды за ночь разбудил меня своим языком между ног. Бедра болели после трёх раундов, но, чёрт, оно того стоило.
Поднявшись со своего места и лишь слегка поморщившись, я спустилась вниз по лестнице к мужчине, рядом с которым надеялась проснуться завтра.
Я выждала паузу, прежде чем взять его за руку и подвести к кромке берега. Океан был самым терпеливым из всех любовников, день за днём ухаживая за пляжем и сражаясь в войне, которую никто не победит. Они демонстрировали идеальную гармонию, которую можно достигнуть, если каждая из сторон научится давать и принимать в равной степени.
Урок, который многие из нас были слишком слепы, чтобы усвоить.
Уэст шёл рядом, не понимая в чём дело, но и не отступая. Когда вода коснулась моих лодыжек, я остановилась и повернулась к нему.
— Ты всегда будешь оберегать меня?
Он в замешательстве уставился на меня.
— Конечно.
— И я могу тебе доверять?
— Всегда и во всём, — он не колебался с ответом.
Я сделала глубокий вдох и скинула с плеч почти полностью лишенную пуговиц рубашку. Под ней у меня совершенно ничего не было.
— Сэди, что ты творишь? — весёлые нотки разбавили беспокойство в его голосе.
— Собираюсь искупаться голышом, ты со мной?
Несколько месяцев спустя.
— О нет, он не посмел бы! — Ру прижала руку ко рту и чуть не свалилась со стула, хохоча.
— Ещё как посмел. А затем исчез.
— Ублюдок.
Я кивнула и отпила коктейль. Уэст предупредил, что сделает со мной, если я продолжу присылать ему откровенные фотографии, пока он в отъезде. Но мы и так редко общались, поэтому я продолжала отправлять ему их. Совершенно невинные. Например, где я зажимаю банку пива между ног, потому что мне нужны свободные руки, чтобы ответить на его сообщение. Или снимок моего декольте, когда я случайно пролила то самое пиво. И я решила, что для полноты картины ему нужно увидеть, что мне пришлось снять мокрый топ и остаться в кружевном лифчике и шортах.
Обычные фотографии моего времяпровождения.
Правда, когда мы созванивались вчера по Скайпу и немного разошлись, да так, что я почти кончила, беспощадно терзая свой клитор одной рукой, а другой удерживая телефон, чтобы видеть, как он дрочит, Уэст отключился.
А спустя несколько минут, закончив все свои дела, он написал мне, что отправлять ему непристойные фото, когда его нет рядом и он не может увидеть меня лично, равносильно пытке, и он надеется, что я усвоила урок.
И в этом он был прав. Мой надвигающийся оргазм угас, не успев дойти до кульминации, поскольку без него всё было не так, и в итоге я засыпала неудовлетворённая и злая.
Я правда ненавижу, когда он прав. Но ни за что ему в этом не признаюсь.
Поэтому, когда Ру предложила встретиться и отдохнуть в «Крушении», я с радостью согласилась, чтобы немного отвлечься. Уэст должен вернуться только завтра, и мне нужно было чем-то отвлечься, чтобы унять свои сексуальные фантазии о нём. Но, тем не менее, я не смогла удержаться и отправила ему фотку себя в сарафане кораллового цвета. Я приподняла юбку, оголив часть бедра, и подписала «скорее возвращайся».
Прошло уже три часа, а он так и не ответил, поэтому я переключилась на Ру и фруктовый шедевр в моём бокале. Втором по счёту.
— Что насчёт тебя? — я выжидающе подняла брови. — Что происходит между тобой и Грэди?
Она закатила глаза и начала было отвечать, но нас прервал глубокий голос из-за моей спины:
— Прошу прощения, мисс. По шкале от одного до Америки, насколько вы свободны сегодня?
Я резко развернулась и уставилась на великолепного мужчину, прислонившегося бедром к барной стойке позади меня.
— Для тебя я чёртов патриот, — улыбаясь, словно влюблённая дурочка, я обвила руками шею Уэста, почувствовав, как по телу пробежала уже знакомая мне искра, когда он притянул меня ближе. Он зарылся носом в мои волосы и глубоко вздохнул, расслабляясь в моих объятиях.
— Чёрт, как же я соскучился. — Он нежно поцеловал меня за ушком, одновременно опуская руку, чтобы обхватить мою задницу и прижать меня ещё сильнее.
Ру прокашлялась и сказала:
— Кажется, я вижу Тео... вон там... да, точно, я буду там.
Я пробормотала что-то в знак благодарности. Немного отодвинувшись, я обняла Уэста за шею, массируя пальцами его мягкие волосы.
— Я думала у тебя больше терпения, мистер.
Он прижался губами к моим и украл поцелуй, от которого у меня перехватило дыхание, несмотря на его краткость.
— С тобой? У меня нет ни единого шанса. На прошлой неделе я даже приколол долларовую купюру над барной стойкой.
Я в замешательстве уставилась на него, заметив на щеках намёк на румянец, и я бы подумала, что это от солнца, если бы не знала его так хорошо. Небрежные строчки текста покрывали купюры, прикреплённые над стойкой, и в начале этого лета он сказал мне, что никогда не добавлял к ним свою собственную. Мой взгляд скользнул по деньгам.
— Где?
— Сюда. — Он потянул меня к концу бара, лавируя между другими посетителями, при этом крепко держа меня за руку. — Смотри, вон там, в самом конце. — Он указал на купюру, сложенную в форме самолётика и лежащую на краю верхней полки. На одном крыле виднелся его почерк.
Я тонул.
Я встретилась с ним взглядом, пытаясь понять.
— Ты не тонул. Ты просто плавал.
Он уткнулся носом мне в шею, а затем прошептал на ухо.
— Возможно. Но ты всё равно спасла меня. Просто тогда я этого не осознавал.
Тая в его объятиях, я повернула голову и прильнула к его губам. Он не стал тратить время впустую и провёл языком по моим губам, ожидая, когда я их разомкну для более глубоко поцелуя. Я ответила громким стоном, зарываясь пальцами в его волосы, чтобы притянуть ещё ближе. Мы целовались и целовались, пока окружающий нас шум не просочился в моё затуманенное похотью сознание.