«Идиотка, - вынес окончательный вердикт парень, - но забавная»
А еще, как казалось Яру, где-то в глубине души девчонка была веселой: один рыжик на ее голове говорит об этом. Серые люди предпочитают более темные оттенки. Ведь оранжевый – цвет теплоты и уюта. Оранжевый – это то, что ей действительно необходимо, дабы хоть как-то раскрасить свои серые будни. Оранжевый – это цвет ее надежды. Это то, в чем она нуждается.
- Эй, ты, булимичка, ты чего там плетешься в конце? Давай, пошевеливайся.
Но колкого ответа в ответ так и не последовало, что заставило парня немедленно остановиться. Как оказалось, девушки уже давно не было рядом: лишь силуэт у самого моста, смутно напоминал его несостоявшуюся собеседницу.
Почему-то, видя ее такой задумчивой и такой отстраненной от мира, ему захотелось подкрасться к ней, испугать, услышать, как она будет ругать его, посылая в самые далекие дали. Ему хотелось увидеть ее живой, настоящей: той самой Олей, которую она так тщательно прятала где-то внутри. Он бы лишь улыбнулся на ее крики, а потом бы… А потом он передумал, произнеся при этом пару лестных слов о том, что не стоит слишком долго находиться в обществе этой рыжей бестии – от нее уже мозги начинают кипеть.
И лишь неприметная особа, что сидела на лавочке поодаль от парочки прекрасно лишь загадочно улыбалась, поглаживая пристроившийся рядом клубок. Кажется, она не ошиблась с выбором. Впрочем, ей это несвойственно: Судьба всегда знает, что делает. Любое спонтанное решение для человека – для нее же попросту обдуманный шаг. Она слишком долго живет на свете, чтобы делать ошибки. Ведь кто-то же должен позаботиться о человечестве. Они слишком слабы, чтобы принимать решения самостоятельно: в них слишком много побочных эмоций – и это всегда забавляло незнакомку, интересовало, привлекало и попросту сводило с ума от удовольствия. В такие моменты даже вечность казалась не таким уж беспощадным наказанием. Ей нравилось играть, для нее они были лишь живыми пешками в игре Богов. Исход битвы всегда загадка даже для нее самой.
Но вот главной загадкой для Яра была она – та самая рыженькая девчонка по имени Оля, стоявшая рядом. Вполне себе симпатичная. Светлая мордашка с пронзительными глазами цвета сентября: вроде и небо уже серое, затянутое тучами, а трава все еще зеленая. А еще эти рыжие волосы, завязанные в тугой пучок, всегда напоминали Гиару пончик, политый персиковым джемом. Ему всегда было интересно, какая она с распущенными волосами. Особенно это желание обострялось в моменты, когда Деус приносил коньяк для «заманивания вдохновения». Вот только, если Гиора действительно, порой, накрывало вдохновение, то Богдана же просто накрывало: основательно так.
«И что ей в себе не нравится?» - никак не мог понять Ярослав, изредка поглядывая на девушку.
В ней было что-то, что заставляло обратить на себя, и Яр никак не мог понять что именно: ее грудь или все-таки аппетитная попка? Нет, серьезно, что ей в себе не нравится: вполне себе аппетитная фигурка, все при ней. Если еще волосы распустит, да приоденется немного – вообще красоткой будет. И, чем больше он думал о ее бублике, тем сильнее становилось желание распустить его самостоятельно, если она этого не сделает в ближайшее время.
- Она жует свой "Орбит без сахара"
И вспоминает тех, о ком плакала
Она жует свой "Орбит без сахара"
И ненавидит тех, о ком плакала, - он и сам не понял, почему произнес слова песни вслух. Просто вспомнилось, а, быть может, просто захотелось. Как-то уж больно много этого просто, что кажется настолько сложным. Мир сам по себе такой: такой простой, но такой сложный.
- Странно.
- Что именно?
- Эти же строчки в голове крутились.
Кажется, кому-то все-таки удалось прочитать ее мысли. А, может, это все дело случая.
- Знаешь что?
- М?
- Ты на утку похожа: такая же странная и крякаешь много.
- Что?
- На утку, говорю, похожа. Но знаешь что смешно?
- Может, хватит говорить вопросами?
- Раньше собак брали с собой на охоту за утками.
- И к чему это?
- Берегись меня, утка, - задорно прошептал Вельф у самого уха, - волки тоже любят подобного рода живность. Очень.
- Боюсь и крякаю от страха, - и, высказывая все, что она о нем думает, пошла вперед, громко цокая каблучками по осеннему асфальту.