Но винить во всем этом кого-то, кто сидит внутри тебя – глупо. Булимия – болезнь слабых.
- Ты хоть знаешь, на каком автобусе мы едем?
- Без понятия, - и, немного подумав, решил добавить: - Хватит уже убивать себя изнутри. Надоело на твою кислую мину смотреть, людей в автобусе распугиваешь.
Хотела Оля высказать пару ласковых о том, что она ему не клоун на выезде, но так и не смогла. Яр молча протянул ей белоснежный наушник, заставив все «ласковые» улететь в неизвестном направлении. И как он только это делает: поначалу втыкает топор в спину, а затем залечивает раны? Это что, новый способ садизма такой? Или тут все-таки мазохизм замешан?
Ну а пока девушка искала ответы на вопросы, Гиор же попросту наслаждался поездкой: ему нравилось вот так вот ездить. Было бы больше времени – катался бы сутками напролет. Если за окном пойдет дождь, то день можно считать удавшимся. Он любил дождь – именно в такие моменты его посещало вдохновение. Он был душой компании, но обожал быть один: сидеть в наушниках, поставив какую-нибудь песню на повтор и попросту думать. О чем? Да о всяком благо почвы для размышления хватало. Но вот сегодня… Какого черта он вообще увязался за этой девчонкой? Мало того, он еще и наушник ей протянул. Н-а-у-ш-н-и-к. В группе все знали, что Гиор ненавидит делиться тремя вещами: набросками песен, гитарой и наушниками. Парень приходил в ярость, если кто-то не то чтобы взял без спроса – попросту бросит косой взгляд, в надежде, что друг сжалится и разрешит полапать.
Но тут…. Сам. Дал. Наушник.
От одного только своего необдуманного поступка парня передергивало: да как он только до этого додумался? Она же никто: так, какая-то девчонка на побегушках, которой в скором времени надоест выполнять свою работу. Еще немного, буквально пару недель и она покинет не только их студию, но и его жизнь.
Так он говорил и тогда, две недели назад, увидев Олю впервые: сразу узнал, вспомнив тот случай в метро. Но кто ж знал, что отношения не заладятся: шумная, но до боли в ушах тихая. Скромная, но в глазах он отчетливо видел пляску чертей. Говорит, что ужасный человек, но сама светится, будто ангел. Странная, но, порой ему казалось, что только эта девчушка способна понять многое. Слишком многое.
Она могла запросто понять его, раскусить, прочитать мысли и попросту играть. Но вместо этого сама создавала себе проблемы. Могла причинять боль, но вместо этого решила принять ее на себя.
Слишком добрая, чтобы быть в этой истории злодейкой.
А с той стервой, что поселилась у нее в мозгу – с ней-то он разберется. Не впервой. Она итак погубила слишком много судеб. Эту девчонку ей точно ни за что на свете не заполучить.
Вот так вот они и ехали: каждый думал о своем, но в тоже время о таком схожем.
Глава 4 "Мы то, что читаем"
- Ну и где мы? – никак не могла понять Оля. Еще никогда в жизни ей не доводилось быть здесь. Знать бы только что это еще за место такое «здесь». Осматривая каждую вывеску в надежде найти что-нибудь известное, заглядываясь на витрины магазинов в поисках подсказки – она никак не могла понять, где именно они сейчас. На секунду ей даже показалось, что Яр самый настоящий маг: щелкнул пальцами, и они оказались где-то далеко. Там, где их никто никогда не узнает и не отыщет. Место, где она смогла бы начать все заново.
Но все это оказалось лишь плодом ее воображения: ну какой из Гиора волшебник? Да не дети они давно, чтобы верить в нечто подобное. Только не Оля – для нее выдуманный мир в какой-то момент стал самой настоящей реальностью. Он стал неотъемлемой частью ее самой: для нее магия была на каждом шагу, нужно было лишь представить. Вот, к примеру, странный мужичок лет пятидесяти, неспешно идущий поодаль: он же самый настоящий Воланд. А вот там, по ту сторону улицы, если хорошенько присмотреться, можно увидеть маленькую фею – смотрительницу маленьких детей. А эта женщина, что нервно курит в сторонке сущая….
Но додумать мысль Оле так и не удалось: замерев напротив громадного здания, выполненного в средневековом стиле, когда замки были главным писком моды, а в каждом доме верхом культуры являлись книги. Ей всегда хотелось заглянуть одним глазком туда, в прошлое, примерить старинное платье, побывать на балу и, конечно же, побыть среди уличных артистов и воров. Ей просто хотелось увидеть мир иначе. Таким, каким его уже никто никогда не сможет разглядеть. Увидеть мир глазами тех, кто когда-то мог запросто его покорить.