Сейчас, вспоминая это, без смешков не обходится.
Кто бы мог подумать, что всё сложится именно так.
— Пристегнись, — шепчет он с улыбкой, стоило Оля только-только ощутить прохладу остывшего сидения. А после наклоняется, чтобы сделать это самому. Молча и всё с той же улыбкой, будто бы ничего не произошло, будто бы весь тот страх, те дикие истерики и тем более те приступы — иллюзия, глупый сон, от которого она наконец-то избавилась, проснувшись.
Но вот только каждый из них знает, что кошмары никуда не исчезнут. Не сегодня и не завтра. Через месяц, год, два, десять — кто знает, но ясно лишь одно: это будет заживать медленно, но безболезненно, ведь самое страшное уже позади — дальше лишь пусть к исцелению, восстановлению, выздоровлению.
Как выяснилось, Оле вкололи двойную дозу снотворного. Или тройную. Или не снотворное это вовсе было — истину никто не узнает, ведь врачи ловко скрыли её под тонной бумажек с сотнями разных терминов. Да и кто в суд-то подавать собирается? Никто.
Родителям это не нужно — они ведь не любители публичной огласке, боятся быть замеченными, боятся, что их начнут обсуждать. А девушка попросту рада, что её почти моментально отпустили, опустив несколько необходимых при выписки пунктов. И лишь мама Ярослава, оставшись наедине с девушкой, долго-долго о чем-то беседовала. Без камер, без прослушивания, без посторонних лиц. С глазу на глаз.
Кто-то уверял, что они обсуждали то, что снилось рыжеволосой, делали свои выводы и пытались отыскать верный путь к восстановлению. Кто-то же был уверен, что она просила прощение у девочки за то, что смогла помочь только сейчас, когда та пережила слишком многое.
Я же, автор, скажу свою точку зрения: думаю, что они говорили про небо, которое сегодня выдалось прекрасным. Ясным, голубым и полным надежд на светлое будущее.
Но это, опять-таки, только мое предположение. И только вам решать, во что верить, а чему искать отговорки.
А тем временем Оля и Ярослав ехали по опустевшим улицам и о чем-то с улыбкой молчали. Каждый о своем, но таком похожем. И лишь музыка — тихая-тихая, так похожая на мантру, уносила за собой всё плохое, всё прошлое, всё такое черное, прогнившее, ненужное.
Кто-то бродит по улицам поздно,
Кто-то ищет надежду глазами.
Кто-то молча стоит у подъезда,
Кто один на один с мечтами
Стоило тексту зазвучать, как руки сами потянулись, чтобы сделать громче. Она слушала эту песню впервые, но что-то подсказывало, что она необходима, что не нужно переключать, что нужно оставить и постараться вслушаться в текст, осознать смысл. Случайностей не бывает, ведь так? Каждое действие ведет за собой другое действие — вот так и складываются дни, недели и даже года. Так складывается жизнь. Жестокая, яркая, сумасшедшая.
Забываю фразы, понимаю сразу, понимаю сразу.
Не забуду может, понимаю сразу,
понимаю сразу, что теряю я девочку Олю.
Что-то с треском рушится — там, внутри той, казалось бы, улыбчивой девочки. Воспоминания одним сплошным потоком охватывают её всю, высвобождают эмоции. И она буквально захлебывается в слезах, которые до последнего пыталась скрыть. Надеялась дотерпеть до вечера, когда сможет спрятаться, укрыться от посторонних глаз и тогда уже расплакаться. Тихо, беззвучно, зажимая рот рукой, пытаясь не всхлипывать.
Немного боли, немного боли.
Но всё покатилось к чертям. Щелчок — и она вспоминает всё.
Немного боли, немного боли, немного боли
То, как началась её булимия, то, как она играла с ней, твердила изо дня в день, что сможет остановиться, ведь она не больна, нет, она выше этого. Она похудеет и начнет нравиться людям, ведь мечтам не свойственно исполняться. Никто никогда в жизни не глянет на её душу, если она и дальше будет оставаться такой уродиной. Никто не посмотрит на её искреннюю улыбку, когда на тебе кофта не твоего размера. Никто не скажет тебе, что у тебя красивые глаза, не будь они подведены несколькими слоями подводки. Никто никогда не поцелует тебя, не будь у тебя на губах первоклассной помады. Никогда в тебя не влюбятся, если у тебя не будет приятного для секса тела. Действительно, кому нужна такая, когда в мире полно людей с прекрасными фигурами. Их приятно касаться, они не нуждаются в корректировке и прекрасно подходят как и для свадебного платья, так и для откровенного наряда для ночи.