Иерархи шептались на языке каинитов. Слова были тяжелы и неповоротливы, как камни на дне горной речки. В их стремнине путались суждения и принципы. Пожалуй, это было лучшее, на что мог надеяться Шерхан.
Но все же он медлил. В тайных альковах под потолком прятались его убийцы под предводительством Дагота. По первому сигналу они были готовы нанести обезглавливающий удар. Но Шерхан медлил. Он стоял и слушал речи тех, кого когда-то обратил и сделал своими ближайшими соратниками.
Терцио ощущал сомнение, исходящее от Ватека. Ему это не нравилось. Когда люди его полета, такие как Шерхан, позволяют душевной сумятице главенствовать над разумом, мир начинает рушиться. А этого допускать никак нельзя.
Наконец тягостные минуты ожидания прекратились. Шерхан вышел из тени, подняв руку в приветственном жесте. Собравшиеся ответили ему поклоном. Он в последний раз оглядел их всех и начал:
— Вы знаете, по каким причинам вас здесь собрали. Поэтому не будем понапрасну тратить время. Грядет война. За моим кланом начнется охота. Право кровных уз, связывающее нас, обязывает вас присоединиться ко мне. Но я не требую от вас соблюдения клятвы. Я не скрываю от вас, что придется убивать себе подобных. Кодекс каинита строг по этому поводу. Те из вас, кто считает, что не способен больше воевать, могут уйти. Преследовать никого я не буду.
Вперед вышел седой старец, борода которого была ровно разделена на два толстых хлыста.
— Шерхан, я только хочу узнать, что питает тебя надеждой?
— Воля. Инстинкт самосохранения. Вера в самого себя. Я привел достаточные причины?
— Для меня — да. Но нас здесь девятеро. Каждый из пришедших на твой зов давно живет своей собственной жизнью. Мы отдалились от дел клана. Да, верно, что мы все связаны родовой клятвой, но кто теперь вспомнит об этом.
В диалог вступил второй вампир. Его голый череп матово блестел от покрывающих его татуировок.
— Ты совершил страшное преступление, карающееся смертью. Ты поднял руку на основу основ. И хочешь, чтобы мы тебя поддержали? До каких пор будет простираться твоя… наивность?
— Я кажусь вам наивным?
— Да. И еще беспредельно глупым. Ты скажешь нам, что мы не знаем все твои мысли и не постигли твои планы. Но в этом нет необходимости. Род сотрет тебя в порошок. Ты принес своей Семье только одни проблемы.
Шерхан выплюнул окурок и зло затоптал его.
— Все ваши опасения проистекают из вашей закоснелости. Роду нужна свежая кровь. Потрясения. И я стану таким потрясением.
— Шерхан, одумайся, пока не поздно. Повинись.
— Никогда. Я или умру, или выйду победителем. Tercium non datur. Я все сказал. Теперь ваш выход.
Терцио сделал шаг вперед, включаясь в триалог:
— Мое мирское имя Терцио Спатта. Я — пятый Архонт, Хранитель Кармы. Я присоединяюсь к тебе.
Шерхан криво улыбнулся.
— Я — Нунцио Тальви, лорд-оружейник. Я присоединяюсь к тебе.
К Шерхану присоединились еще двое — итого четверо из девяти принцев клана согласились опустить свои головы на плаху Патриаршего суда. Остальных же ждала незавидная участь жертв чистильщиков Шерхана.
Закрыв преданных лордов силовым щитом, Шерхан отдал приказ об атаке.
Дагот и его охотники нанесли удар с ювелирной точностью. Ни один из вампиров не успел поставить защиту. Они были убиты быстро и безжалостно.
Терцио поднял бровь:
— Все так просто, Шерхан? Ты даже не дал им второго шанса.
— Педагогика, Терцио, простая педагогика. Ни у кого из нас не будет второго шанса. Это мы должны понять сейчас и никогда не забывать об этом. Идем, нет времени чесать языками.
Терцио сидел напротив Шерхана, откинувшись на спинку сиденья. Все пассажиры «линкольна» хранили молчание. Ватек и Тальви курили, трое других вертели в руках фетиши, осматривали ногти, просто думали.
Каждый из них силился понять, чего стоит ожидать от будущего. Не от года, не от месяца, даже не от минуты. Каждый следующий миг мог стать последним, оставив за бортом все недосказанное и недоделанное. В любое время возмездие рода могло настигнуть их. Тогда слова лишались смысла, уступая место чистому действию.
Шерхан первым нарушил молчание:
— Мы должны создать свою армию. Клан предупрежден. В течение ближайших суток мы соберем остальных. До этого времени мы не должны ничего предпринимать.
— Ты считаешь, что ожидание — лучшее начало партии? — Вопрошающим был Гвидо дель Баччо, лорд-путеводитель.
— Сейчас — да. Для внезапного удара мы должны иметь силы, минимум втрое превосходящие силы Патриархов. Такой роскоши у нас нет.