— Только зря костюм испортил, — ощерился 100.
— Еще раз такое повторится, и я буду вынужден применить дисциплину.
— Ладно, ладно, я просто шутил. Этот смертный все равно долго не протянет. Так или иначе, Шерхану станет известно, что у него завелись крысы.
— Не твоего ума дело. Нам приказано действовать быстро и по возможности бесшумно. Судьба посредников меня нисколько не волнует. Но пока этот человек нам нужен.
Порфир, хныча и утирая выступившие слезы, никак не мог привести свою моторику в порядок и подняться. Тем временем 100 закончил регенерировать и поднялся на ноги. Его куртка также восстановилась, скрыв все следы недавнего оружейного воздействия. Закончив восстановление, 100 обратился к Порфиру:
— Мы все служим одному и тому же. Пока такой слизняк, как ты, исполняет волю Патриархов, я не в силах тронуть тебя. Однако, — теперь 100 обращался к своему напарнику, — кое-кому не мешает научиться отличать истинные намерения от желаний развеять скуку.
99 помог подняться до сих пор мало что понимающему ренегату, и только потом ответил:
— Впредь я буду более тактичен, — 99 выдержал паузу, — по отношению к нашим смертным друзьям. И, стало быть, ты умрешь, даже не поняв, за что я снес тебе голову. Понял?
100 хмыкнул, но поклонился.
После чего триалог вновь вернулся к своей начальной теме.
— Обычно мы не позволяем нашим эмоциям бесконтрольно властвовать над делами и словами, — 99 сидел в глубоком кресле и, сложив руки в замок на уровне груди, разговаривал с Порфиром, — но в данном случае даже нервы каинита не могут спокойно переносить те беззакония, которые чинит наш уже бывший собрат. Поэтому возможны всяческие срывы и бесконтрольные инциденты. В любом случае ты должны знать одно. Сейчас мы находимся в ситуации, когда не можем действовать открыто, несмотря на то что за нашей спиной стоит воля Патриархов. Кланы придерживаются различной позиции в отношении семьи Ватека. Что вносит лишнюю неопределенность в будущее ситуации. Происшедшее может вылиться в полномасштабную войну между различными ветвями каинитов, чего нельзя допустить всеми силами. Поэтому даже помощь такого существа, как ты, может быть нам очень полезной.
Порфир кивнул.
— Итак, ты сообщал нам, что твое положение в клане Ватек достаточно устойчиво и к тебе уже не приглядываются с тем вниманием, если бы ты был простым послушником. Я прав?
Снова кивок.
— Значит ли это, что ты будешь способен обеспечить нам свободный доступ в клан?
Кивок. Но теперь уже голова Порфира двигалась в горизонтальной плоскости, что означало отрицание.
— Сейчас заморожены все процедуры посвящения. В силу того, что семья готовится к осаде, все силы Ватек просил на укрепление своей обороны.
— Ты говоришь об обороне… Интересно, Патриархи ждут от Ватек решительных действий, а он решает отсидеться. Очень интересно.
100 шумит некоторое время в углу, где он находился все время разговора. Этот шум на некоторое время вывел 99 из состояния сосредоточенного раздумья, в которое ввели его слова послушника.
— Включи свет, — обратился 99 к Порфиру.
Тот три раза щелкнул пальцами. Процессор комнаты принял команду и включил зональное освещение — четыре ксеноновые лампы. 100 зашипел от неожиданности. Ведь местом своего пребывания он выбрал верхний угол комнаты, в котором и расположился, прилипнув коленями и ладонями к потолку, лицом как раз к одной из ламп. Естественно, что яркий свет, ударивший в глаза, доставил каиниту массу неудобств.
От неожиданности 100 ослабил силу, державшую его под потолком, и рухнул вниз.
— Я начинаю терять сноровку, — констатировал он с некоторой жалостью в голосе, — это плохо.
— К тому же ты еще и глупеешь с каждым днем.
— Пора на покой, брат. Третья тысяча не идет мне на пользу.
Порфир изумленно крутил головой, переводя взор от одного вампира к другому. Он не так давно попал в общество каинитов, чтобы досконально изучить все вампирские нравы. Он не знал, к какому точно поколению вампиров относится его хозяин, и не мог постичь точной картины влияния возраста на такое существо, как каинит. Сейчас же он наблюдал диалог такой природы, которая шла вразрез с его былыми представлениями о кровососах.
99 отметил возмущение в эфирном теле человека и тут же его прокомментировал:
— Смущен? Такие вампиры, как мы, давно разменявшие третью, а кто и четвертую тысячу лет, приобретаем такие же черты, как и стареющие людские особи. Мы нервничаем, брюзжим, иногда говорим и совершаем опрометчивые поступки. Наверняка ты еще не общался с такими вампирами.