Герда положила ладонь на рукоятку ножа. Это прикреплённое к поясу оружие уже не казалось ей столь грозным.
— А может, зайдём внутрь и вдоль забора прокрадёмся, как мэр советовал? — предложила она.
Сказочник фыркнул.
— Мэр — идиот. Ему лишь бы что-то ляпнуть, мол, нате, друзья мои смертники, мой совет, вместо хорошего оружия. Не сможем мы пройти вдоль забора, там крапива с меня ростом, а ещё чертополох, борщевик. Будем весь день через эти заросли продираться, чтобы хотя бы километр пройти. Так что, пойдём по уже проверенному маршруту. Кстати, фургон тех мутантов, тоже тут проезжал, больше негде.
— Тогда чего мы ждём? — буркнула Герда и шагнула через проходную.
— Не спеши, — пошёл следом Сказочник. — Спешка до добра не доведёт. И помни — иди тихо, как мышка.
Вокруг громоздились уродливые холмы из металлического хлама, чуть дальше этот металлолом был спрессован в большие кубы. Ступая осторожно, Герда и Сказочник миновали опрокинутый на бок подъёмный кран с круглым, воткнутым в землю магнитом. Прошли возле одноэтажного здания и огромного пресса, поросшего лишайником. Впереди возвышалась пирамида из почерневших от времени деревянных катушек для кабеля и на самом верху этого сооружения торчал металлический щит с изображением расправившего крылья ворона. Герда рассудила, что помимо складов, банда Воронов считает эту свалку железа тоже своей территорией. А пирамида — что-то вроде пограничного столба.
Сказочник остановился, прошептал напряжённо:
— Слышала? Кажись, собака гавкнула. Какое-то у меня херовое предчувствие.
Герда прислушалась. Всё было тихо, спокойно.
— Тебе показалось.
— Может, и показалось, но предчувствие меня ещё никогда не подводило. Будь начеку, по сторонам поглядывай.
Герда подумала, что этот совет не лучше того, что дал мэр, потому что, зайдя за проходную, она и так была как один большой натянутый нерв. Глядеть по сторонам? А она что делала? Разумеется, глядела...
Зацепила ногой мятую консервную банку, и та слегка звякнула. Сказочник тут же наградил Герду гневным взглядом, прошипел:
— Тише, мать твою!
Где-то неподалёку залаяла собака, затем ещё одна, более басовито, а потом снова наступила тишина, но Герда буквально каждой клеткой тела ощущала, что эта тишина обманчива, и псы приближаются. Тревожно стало, сердце заколотилось.
— Бежим! — скомандовал Сказочник, и рванул вперёд.
Герда помчалась следом, проклиная себя за неосторожность: не успела зайти в промзону, а уже накосячила, пихнула ногой проклятую жестянку! Вот же дура! Она услышала за спиной хриплое дыхание, которое с каждой секундой звучало всё отчётливей — собаки догоняли! Периферийным зрением увидела, как огромный пёс, похожий на сенбернара, протиснулся между листами покорёженного металла и бросился наперерез.
Сказочник шарахнулся в сторону, за несколько мгновений преодолел расстояние до башни из катушек и начал карабкаться вверх. Герда последовала его примеру, едва не взвизгнув, когда заметила бегущих со всех сторон собак. Залезла на первую катушку, на вторую, сзади клацнул зубами один из псов, в попытке схватить её за ногу. Она машинально пихнула каблуком в морду зверя, взобралась на третью ступень, на четвёртую. Сказочник уже был наверху, он вынул саблю из ножен.
— Скорее! — выкрикнул.
Куда уж скорее. Герда и так карабкалась на пределе сил, боясь оглядываться. Но вот и вершина. Сказочник протянул руку, помог завершить подъём, а затем заорал:
— Курица тупая! Я же просил не шуметь!
— Сам... тупой, — выдавила Герда. — И не кричи на меня! — её голос почти сорвался на визг.
Псов внизу было не меньше двадцати — крупные и мелкие дворняги всех мастей. Они рычали, скалились. Вожаком в стае, очевидно, являлся здоровенный сенбернар, или, точнее, какая-то помесь сенбернара и другой собаки. Зверюги бегали вокруг башни, суетились, шерсть у всех была слипшаяся от грязи, в репейниках. То один пёс запрыгивал на ступени из катушек и соскакивал, то другой. Выше третьей ступени не поднимались. Не суетился только сенбернар, он просто стоял и глядел на потенциальных жертв, которые топтались наверху возле железного щита с изображением ворона. В чёрных маслянистых глазах вожака сквозило обещание: «Скоро мы вас сожрём!»