- Идут к дому.
Он посмотрел еще раз и добавил:
- Теперь их не видно. Обходят, наверное, дом. Все двери заперты...
Его прервал звук разбиваемого стекла. Окно или одна из стеклянных дверей.
- Я хотел сказать, двери заперты, однако они войдут, если захотят. И даже не будут стучать в дверь.
- Как только они зайдут на кухню, - сказала Джойс, - сразу станет ясно, что мы здесь.
- Ну, мы могли ведь и уехать, - возразил Рэйлен. - Но ты права, дом они обыщут.
Джойс и Гарри смотрели на него.
- И что же нам теперь делать? - спросила Джойс.
Проникнув в дом через библиотеку, они принялись проверять комнату за комнатой. Парня с обрезом звали Марко. Неаполитанец, как и Бенно, он относился к северу Италии с большим недоверием и никогда прежде не бывал в Рапалло. Он считал, что море здесь какое-то не такое, а все дома, которые они успели обыскать, казались ему темными и мрачными.
- Никого тут нет, - сказал он Бенно.
Но тут они добрались до кухни и увидели бутылки на столе, тарелки в раковине. Блестящая, из нержавейки кофеварка была выключена, но, потрогав ее, Бенно быстро отдернул руку. Значит, обитатели виллы еще здесь или только что уехали. И не просто "обитатели", а Гарри Арно со своей компанией. Бенно в этом почти не сомневался, ведь женщина из агентства по продаже недвижимости сказала, что вилла, арендованная синьором Арно, расположена на этой самой дороге неподалеку от Сан-Маурицио-ди-Монти. Она даже показала фотографию - старую, когда эта вилла была просто фермой, похоже было, что на снимке это самое место. У них этой фотографии не было, поэтому какие-то сомнения все же оставались.
Проехав мимо виллы второй раз, Бенно позвонил из машины и сказал, что, видимо, нашел нужное место, а ему сообщили, что поймали африканца, того, который возил Гарри Арно. Еще ему велели подождать, они узнают точно, где этот дом, и перезвонят. Но у Бенно было чувство, что вилла та самая, поэтому они и пошли ее осматривать. Если до кухни Бенно и Марко разгуливали по комнатам совершенно безбоязненно, то теперь они двигались с предельной осторожностью, из головы не шел тот, в ковбойской шляпе, и Фабрицио, навалившийся головой на стекло машины, с открытыми, остекленевшими глазами и с парой дырок в теле.
- Тот, в ковбойской шляпе... - начал Бенно.
- Если он здесь, я припас для него подарочек, - откликнулся Марко.
Поэтому, когда они дошли до главной прихожей, Бенно указал рукой на лестницу, и Марко, вооруженный обрезом, начал подниматься первым.
Джойс слышала поскрипывание пола и знала, что они уже в коридоре и подходят к спальне Гарри. Дверь этой спальни осталась открытой, так что сперва они заглянут туда. Заглянут и увидят сидящего в кресле Гарри.
Вот. Так оно и вышло. Удивленный голос сказал что-то по-итальянски, затем тишина.
- Пусть там сидит Гарри, - сказал перед этим Рейлен. - Эти двое никогда его не видели и не будут знать, что это именно Гарри.
Они заглянут и остановятся, Гарри отвлечет их внимание. А тогда, предложил дальше Рэйлен, я выйду из комнаты напротив - той самой, в которой они с Джойс сейчас и затаились, - подкрадусь к этим парням сзади, пока они будут говорить с Гарри, пытаясь выяснить, кто он такой, и разоружу их.
Главное, сказал Рэйлен, это отвлекать их внимание как можно дольше. Ведь спрятаться тут негде.
Рэйлен открыл дверь, и Джойс снова услышала голос, говорящий по-итальянски, теперь, правда, громче. А вот и другой, этот говорит по-английски, с акцентом. Он о чем-то спрашивал Гарри, а Рэйлен тем временем пересекал коридор, стараясь не наступить на скрипучую доску. Джойс шла следом, буквально дыша ему в затылок, вошла в комнату вместе с ним и остановилась, когда Рэйлен произнес:
- Положи свою пушку на пол. Живо. Парень с обрезом не двигался.
- Марко не понимает по-английски, - сказал второй, в полосатой рубашке.
Рэйлен поднял руку, направил свой "комбэт мэг" Марко в ухо и взвел курок.
- А это он понимает?
Марко нагнулся и опустил обрез на пол.
- Несколько слов он знает, - пояснил второй. Гарри подобрал обрез, вытащил из подушек кресла свой пистолет и встал за спиной итальянцев; Джойс заметила покрывшую его лицо испарину. Однако держался Гарри неплохо.
- Да у нас, оказывается, есть машина, - сказал он, бросив взгляд на видневшийся за окном "мерседес".
- Мы должны подождать Роберта, - мгновенно ответила Джойс, посмотрев на Рэйлена. Рэйлен молчал.
- Вы про этого водителя, африканца? - повернулся к Джойс парень в полосатой рубашке. - Который привез вас сюда из Милана? Не скоро вы его дождетесь.
Джойс снова повернулась к Рэйлену, думая, что сейчас-то он что-нибудь скажет, но Рэйлен продолжал в упор смотреть на полосатого, который не пытался отвести глаза и чувствовал себя вполне уверенно, словно у него было над ними какое-то преимущество.
- У меня в машине телефон, - сказал полосатый. - Мне сообщили, что он подыскивал себе "мерседес", вроде нашего. Его накрыли и отвезли в одно место.
Джойс взбесило, что этот в полосатой рубашке говорит совершенно безразличным голосом и ведет себя так, словно происходящее мало его касается.
- Что это значит - в одно место? - вскинулась она.
- В спокойное место, где никто не помешает.
- Какого черта, чему никто не помешает?
- А чему бы, вы думали? Если хотят узнать что-нибудь у человека, как тогда поступают?
- Господи, ты слышишь, что он говорит? - повернулась она к Рэйлену.
Рэйлен по-прежнему не говорил парню ничего, ни единого слова, он даже не держал его на мушке, а только смотрел и смотрел. Сама Джойс все время целилась куда-то в середину полосатой рубашки.
- Если они его сцапали, - вмешался Гарри, - то он сказал, где я живу, и надо отсюда сматывать.
- Поздно, - заявил парень в полосатой рубашке. - Вы уж мне поверьте.
- Нужно уезжать, - сказал Гарри. - И сию же минуту.
- Мы обязаны узнать, что случилось с Робертом, - возмущенно откликнулась Джойс.
Рэйлен взглянул на нее, затем повернулся к Гарри и взял у него обрез.
- Собирай все, что не хочется оставлять, - произнес он и снова повернулся к Джойс: - Ты можешь сложить вещи за пять минут?
- Они у меня и так не распакованы, но без Роберта я не поеду.
- Я сейчас поговорю немного с этими ребятами, - сказал Рэйлен. - Вдруг они нам помогут. Ты как, не против? - повернулся он к итальянцу в полосатой рубашке.