Необходимо попробовать встать, твердо решила я. Ноги меня ели слушались, но на пол я их смогла опустить. Потом с большим усилием, но все-таки смогла стать. И тут словно тысячи невидимых игл вонзились в ноги, я вскрикнула от боли. Но в ответ, никто не отозвался, тогда я почувствовала, что дома одна. Смогла вполне уверено сделать несколько небольших шажков. Хоть ноги и болели, но кости были целые, иначе как бы я делала шаги.
Когда оказалась напротив зеркала. Смогла оценить свое состояние в полной мере. Я была в одних трусах и футболке, но это показалось мелочью, когда я увидела, что под восстанавливающими повязками тело было покрыто синяками, были редкие места, где их не было. Но они уже проходили, о чем свидетельствовал их цвет, казалось, они были получены пару дней назад, а вовсе не вчера. Я все-таки добралась до ванной и смогла привести себя в порядок. Сонливость как рукой сняло, когда я наконец то смогла умыться и принять душ. Хоть в этом было мало приятного, синяки давали о себе знать. Потом, уже прибывая в более бодром состоянии духа, вернулась к себе в комнату и нормально оделась.
Внезапно вспомнились слова лекаря, что должен зайти Никита, ближе к четырем часам. На часах было без нескольких минут четыре, когда я услышала, что в дом кто-то вошел. Я села на кровать и задумалась, что буду делать дальше и как все рассказать семье о случившимся. За отца и братьев я не беспокоилась, а вот маму расстраивать не хотелось, она ведь скоро должна была родить и ей переживать не зачем.
Вошедший направлялся на второй этаж и явно к моей комнате. Наверное, Никита, подумала я. И оказалась права.
– Ты уже проснулась, – он явно был очень удивлен – и смогла самостоятельно одеться?
– Да. Не просто было, но смогла.
А он подошел ко мне обнял очень бережно и поцеловал, так нежно и мягко, что мне захотелось ему ответить на поцелуй, но он быстро отстранился и сказал:
– Лекарь думал, что ты еще не сможешь встать, тем более самостоятельно. Ты удивительно быстро идешь на поправку, – сказал он воодушевленно.
– Это хорошо, конечно. Но синяки еще болят.
– Это пустяки по сравнению с тем, что было вчера.
– А что было вчера, а то после падения у меня обрывчатые воспоминания. Было все так плохо? И кто меня раздел?
– Как бы это сказать по мягче. В общем, ты была похожа на отбивную, хоть и без переломов. Лекарь все сделал сам с повязками, так что я не подсматривал. Он тут тебе оставил еще восстанавливающих лекарств и снотворное, сказал, это малоприятный процесс и лучше во время него спать. И велел мне тебя покормить перед этим. Вот на, поешь.
Никита достал из кулька фрукты, после такого подкрепления я выпила это восстанавливающее средство и снотворное.
– Ты должна очень быстро уснуть, так что ложись поудобней. Я тогда завтра зайду, когда ты проснешься.
– А когда я должна проснуться? – спросила я лежа на кровати и добавила – И как я уже буду выглядеть?
– Хорошо. Ты уже и сегодня хорошо выглядишь, а до завтра они могут и совсем сойти, с твоими темпами. Я так думаю, – говорив это он выглядел довольным и счастливым, влюбленным.
Я еще пару секунд смотрела на него, улыбнулась, закрыла лаза, начала погружаться в сон. И уже на гране сна ощутила, как Никита поцеловал меня. Уснула. Снилось, как что-то приятное. Хотелось, чтобы это продолжалось и дальше. Но неожиданно я услышала будильник, который запищал, как тоненько и противно это вырвало меня из объятий сна.
Открыв глаза, я увидела, что часы показывают ровно восемь утра. Снова захотелось погрузиться в это приятное ощущение сна. Но закрыв глаза, поняла, что уже уснуть не смогу. Услышала, как кто-то вошел в дверь и начал подниматься по лестнице. Никита, вспомнила я и быстро села на кровати. И, правда через мгновение двери открылись, и вошел он.
– Привет! Как самочувствие?
Я прислушалась к своим ощущениям, ничего не болело. Посмотрела на руки, синяков уже совсем не было.
– Хорошо, – ответила и улыбнулась. Мне было очень приятно его видеть.
– И выглядишь очень хорошо, и уже без этих страшных синяков. Тогда вставай, пойдем что ни будь, приготовим на завтрак. Ты, наверное, есть хочешь? Ну, я так точно.