– А как... Как ты можешь говорить об этом? – негодующе всплеснул руками Джеффри. – Как ты можешь говорить об этом так спокойно, хладнокровно обрекая наших маму и папу неведомой судьбе?
– Ну нет! – Магнус обнял Грегори и прижал брата к себе. – Не будь жесток к нашему воспитателю! Он так же испуган, как и ты...
– Ничего я не испуган!
– Ну, встревожен, – процедил Магнус. – Встревожен, как и ты, но храбрости ему хватает, чтоб виду не подать.
– И не встревожен, – Грегори поднял голову. – И не испуган вовсе. Папа с мамой ведь уже уходили раньше, разве нет? И всегда возвращались.
Все замерли, глядя на него. Затем Магнус осторожно начал:
– Ты помнишь это?..
– Ты же был еще младенцем! – взорвалась Корделия. – Перепуганным шестимесячным сосунком! Даже я и то еле помню!
– Я тоже не помню, – помотал головой Грегори. – Но какое-то странное чувство говорит мне, что это так.
– Это тоже память, но лежит она столь глубоко, что Грегори ее не знает, – пояснил Пак. – Это так, парень, когда-то твои родители действительно пропали, и вместе с ними – твои братья и сестра.
Он не сказал только, что именно малыш Грегори вернул семью в Греймари. Гэллоугласов перенесло в другой мир, в волшебную страну, и вернулись они только благодаря младенческому разуму Грегори, который тосковал по своей маме. Он сумел дотянуться до них, сквозь пустоту меж миров, и вернул семью обратно – силой, удивительной даже для взрослого человека, не говоря уже о младенце.
– Они пропали, но ведь потом вернулись, – улыбнулся Грегори.
Он нечасто улыбался. Братья и сестра обнаружили, что и они тоже улыбаются, хотя им и не доставало уверенности младшего из Гэллоугласов. Так что когда они осознали это, страшные предчувствия охватили ребят. Джеффри не мог допустить этого.
– За ними! – вскричал он. – Найти их! Магнус и Корделия ожили и бросились к дверям.
– Стоять, говорю я! – рявкнул Пак. Магнус замер, схватившись за ручку двери.
– Но, Пак... Наши родители пропали, наш долг отыскать их!
– Ваш долг – делать то, что они вам велели! – эльф мигнул, как огонек свечи, и оказался лицом перед ними, спиной к двери. Подбоченившись, он посмотрел на детей. – Они велели вам сидеть дома, и слушаться меня – и вы будете сидеть дома, и я вместе с вами, пока лорд и леди не воротятся!
Лица мальчиков стали мрачнеть.
Корделия попыталась воззвать к здравому смыслу.
– Но они же не знали, что исчезнут, Пак. А если бы знали, то непременно разрешили бы нам отыскать себя.
– Если их враги набрали такую силу, что смогли захватить их в плен, то родители непременно велели бы тебе сидеть дома, в безопасности! И вы будете сидеть в безопасности, под охраной целого легиона эльфов!
– Легиона? – обрадованно переспросил Грегори и бросился к окну. Джеффри бросился следом – “легион” означал армию.
Корделия и Магнус поколебались и тоже побежали к окошку. Они посмотрели на пустой сад, на лужайку за садом, и на дальнюю опушку.
– Но там никого нет, – разочарованно протянул Джеффри.
– Нет, есть! – успокоил его Пак. – Вы эльфов, может быть, и не видите, но и в саду, и на лужайке не пройдешь и фута, не встретив эльфа с пращей или фею с луком. Вы можете бродить целый день и не заметить их, но стоит лишь врагу подкрасться – как он падет, сраженный наповал, чтоб больше не подняться!
На лице Магнуса застыло бесстрастное выражение.
– И они, конечно, не выпустят нас отсюда? Пак ответил кислой улыбкой.
– Уж не считаешь ли ты меня болваном, чародейчик? Ваша сестра может летать на метле, а любой из вас вполне способен обойтись и без этого нехитрого летательного аппарата – просто исчезнет и появится в нескольких милях отсюда. Нет, я не стал бы удерживать вас силой.
– Но ты ведь хочешь удержать нас, – тихо проговорила Корделия. Пак кивнул.
– Да, удержать, но силой вашей любви к родителям. Ну-ка, вспомните, каковы были их последние слова?
Дети замолкли, повесив носы, переминаясь с ноги на ногу.
– Так что они сказали вам? – настаивал Пак.
– Они сказали, чтобы мы сидели дома, – с величайшей неохотой призналась Корделия, – сидели дома и слушались тебя.
И они слушались Пака – весь день. Две пожилые женщины, не больше фута ростом, возникли ниоткуда, чтобы приготовить завтрак, и еще две – чтобы приготовить обед. Для ужина потребовалось трое. Дети отчаянно старались хоть чем-нибудь заняться. Они попробовали играть в прятки, но ничего не получилось. Магнус еле-еле притворился маленькой яблоней, а Грегори спрятался совсем неважно. Корделия подняла голову, увидела рядом огромную поганку и заныла.
– За спиной не прятаться, Грегори! Теперь ты будешь искать!
В “Замри!” играть и вовсе не получилось – у детей не хватало энергии даже на то, чтобы заставить замереть жука. А когда они попробовали поиграть в мяч, Магнус и Корделия были такими невнимательными, что мячик все время падал. В конце концов Пак не выдержал, усадил их и стал учить уму-разуму.
Пока рассерженные дети просто ворчали про себя, дело было плохо, когда же они стали вникать в уроки Пака, стало еще хуже.
– Но, Робин, – папа говорил, что существует девяносто два элемента! – удивилась Корделия.
– И некоторые такие редкие, что их почти нет, – кивнул Грегори.
– Ваш папа! – скривился Пак. – Ох уж эти его заморские понятия о том, что настоящее, а что выдуманное! Посмотрите вокруг, дети, пощупайте, попробуйте! Вы что, видите этот пресловутый “уран” или этот, как его, “алюминий”? Нет! Но вы чувствуете землю под ногами, и ветер дует вам в лицо! Говорю вам, в мире есть и будет всего четыре элемента – земля, вода, огонь и воздух!
– А из чего тогда сделаны камни?
– Из земли, только плотно сжатой.
– А из чего деревья?
– Как из чего? Деревья получаются из земли и воды!
– А железо?
Пака передернуло; железо олицетворяет яд для эльфов.
– Поговорим лучше о меди. Откуда берется медь? Кладут в огонь камни! Так откуда же берется медь, как не из огня и земли?
И так далее. У Пака были вполне определенные воззрения на природу вещей, и вскоре, несмотря ни на что, дети заинтересовались.