– Он догнал самозванца и оглушил его, – сообщил Грегори. – Он зовет нас на помощь.
– Конечно, сейчас мы явимся, – кивнул Магнус. – Сестрица, если хочешь, можешь покружить над лесом, поищем, где он.
Он закрыл глаза, сосредоточившись на мыслях Джеффри.
– Нашла, – Корделия тоже слушала мысли. – Это полдня пути к северу, недалеко от большой дороги. Встретимся там.
Не тратя времени, она запрыгнула на метлу и взмыла в воздух.
– Спасибо, – крикнул Магнус вдогонку, затем наморщил лоб:
'Фесс! На севере, рядом с дорогой поляна, где крестьяне устраивали привал прошлой ночью! Ты можешь найти ее и догнать нас там?”
'Я найду вас, Магнус, – ответили мысли коня. – Не сомневаюсь, я найду вас”.
Магнус облегченно вздохнул. С самозванцем нужно было что-то делать, и он подумал, что, пожалуй, не мешало бы иметь под рукой любого, кто может дать дельный совет. Он повернулся к Грегори.
– Ну-ка, парень! Пусть эта полянка войдет к тебе в голову!
Они закрыли глаза, сосредоточившись на образе поляны, видимом глазами Джеффри. Секунду спустя вокруг них хлопнуло, образ поляны сгустился и стал реальностью.
– Мы тут, – окликнул Магнус Джеффри.
– Вы вовремя, – обрадовался тот. – Что мы с ним будем делать?
– Ну, сначала Грегори усыпит его покрепче, – Магнус стал на колени рядом с бесчувственным телом. Грегори уселся рядом, скрестив ноги, как портной, и закрыл глаза. Магнус пристально посмотрел в лицо самозванца, так же, как и брат, чувствуя, что дыхание мальчика становится все глубже и спокойнее.
– Двойник крепко спит, – окликнул Грегори. – Теперь он поверит всему, что ты ни скажешь, и ответит на все, что ты ни спросишь.
Магнус открыл было рот, но вскинул голову, услышав свист рассекаемого воздуха. Рядом верхом на метле опустилась Корделия.
– Ты вовремя, сестра, – негромко заметил он.
– Поспрошай его кое о чем.
Корделия опустилась на колени рядом с самозванцем, буркнув:
– Мог бы и сам.
– Да, – кивнул Магнус, – но у тебя получается лучше.
В этом была лишь доля шутки.
Впрочем, Корделия и не собиралась возражать. Она взглянула на спящего, и ее лицо успокоилось, ее мысли скользнули в его мозг, нащупывая, пробуя, задавая вопрос за вопросом, со скоростью мысли вытаскивая семь лет жизни – за несколько минут.
Они так сосредоточились на мальчике, что даже не заметили, как огромный черный конь тихо ступил на полянку и стал сзади.
Наконец Корделия со вздохом выпрямилась.
– Ну вот, вы слышали. Печальная история.
– О да! – глаза Грегори были полны печали. – Бедный малый, он не знает ни матери, ни отца!
– Их убили дикари, – Джеффри с сочувствием поглядел на своего двойника. – Он уцелел только случайно, спрятанный под складками одеяла.
Магнус рассерженно покачал головой.
– Но что же за бесчувственные люди воспитали его? Какие холодные!
– Да, – негромко ответила Корделия, – но он любит их, потому что они всегда заботились о нем.
– И он верно служил им, – закончил Грегори, – и даже сейчас остался верен.
Джеффри решительно мотнул головой.
– Его преданность несокрушима. Он вечно будет служить врагам нашего отца.
– Но как же ужасно заставлять лекарей изменить его лицо! – вздохнула Корделия. – И не один, а целых три раза!
– Пока он не стал точной копией меня, – мрачно кивнул Джеффри. – А его собственное лицо было забыто.
– Они отняли у него лицо, – негромко добавил Магнус, – и отняли ощущение самого себя. Но они не смогли отобрать у него душу.
– Если бы смогли, то непременно отобрали бы.
– По крайней мере, у него осталось его имя, – вздохнул Грегори.
– Брен, – Джеффри выговорил это имя медленно, словно обкатывая его на языке. – Как странно смотреть на свое лицо и называть его чужим именем.
Грегори порывисто наклонился вперед, в глазах сверкнули слезы:
– Давайте разбудим его, давайте скажем ему, какие ужасные люди его воспитатели! О! Давайте заберем его домой, к папе и маме, и пусть он вырастет среди тех, кто на самом деле будет его любить!
Магнус остановил его, упершись ладонью в грудь. Он покачал головой, насупившись.
– Нет, ничего не получится. Он никогда не поверит в то, что его хозяева – злодеи. Он верен им.
– Ну и что же мы будем с ним делать? – негромко спросил Джеффри.
Все замолкли, никому не хотелось говорить это вслух.
– Убейте его, – рядом неожиданно возник Пак, окинув ребят мрачным взглядом.
Те в ужасе уставились на своего наставника.
– Это было бы самым благоразумным решением, – признал Фесс. – Этот мальчик обучен подражать Джеффри и во всем противостоять своему прототипу. Более того, он воспитан на понятиях, прямо противоположных твоим. Если ему оставить жизнь, в один прекрасный день он снова станет вашим врагом – и к тому времени, когда вырастет, Брен может обрести умения и знания, достаточные, чтобы победить вас.
– Да, он прав, – кивнул Пак. – И по законам войны лучшее, что вы можете сделать – это убить его сейчас.
Дети виновато уставились друг на друга, предчувствуя самое скверное. Даже Джеффри сморщился.
– Но вы не убьете его, – продолжал эльф, – и я рад этому. Убить спящего ребенка – это приведет ваши души прямым путем во власть зла. Вы оставите ему жизнь, и я рад этому.
Фесс одобрительно кивнул.
– Я согласен. Убить его – это было бы благоразумно, но сохранить ему жизнь – это будет мудро.
– Ну и что же нам делать, – прошептала Корделия.
– Как что? Уйти своей дорогой, а он пусть спит. А что еще вы можете? – удивился эльф.
Все замолчали.
Магнус медленно поднялся.
Через минуту поднялся и Грегори, пробормотав на прощанье:
– Проснешься, когда не станет слышно наших голосов!
Последним встал Джеффри, покрасневший, сердитый, и зашагал вслед за остальными.
Пак облегченно вздохнул и исчез в кустах.
Шагая от поляны, Джеффри проворчал:
– Мы поступили неразумно, братья! Мы оставили ему жизнь – мы выпустили на волю ядовитого гада.
– Но ведь сам-то он еще не сделал ничего плохого, – взмолилась Корделия. – По крайней мере, дайте ему вырасти!