— Ты ничего не сможешь мне сделать. Я бог, а ты моя слуга…
— Не твоя! — сверкнули гневом шоколадные глаза, — И это тебя бесит по сей день, не так ли?
Ветер трепал Хельге волосы, закрывал ими лицо, но она не отводила взгляда от своего врага. Она все вспомнила до мельчайших подробностей. Каждую секунду того рокового дня, когда ушла из жизни. Лишь спустя долгие годы Грейс и Жило смогли вернуть её, отправив за ней одну из своих звезд.
Чья была звезда, Хельга не знала точно, но благодаря этой жертве — она смогла начать заново свой путь. Вернуться в семью. Но уже не прежней (могущественной повелительницей стихий), а довольно слабой волшебницей, забывшей обо всем, что было прежде.
— Пожалуй, что так, — согласился Юс, приближаясь, но споткнулся о невидимую преграду.
— Стой на месте. Там, где сейчас, — приказала Хельга.
— Боишься? — усмехнулся он. — И правильно. Я уже однажды отправлял тебя в долгий путь…
— Не однажды. Это ведь ты травил меня в детстве?
— В этом или том?
Красноречивый взгляд волшебницы сам ответил на его вопрос.
— По моему повелению. Но если бы хотел избавиться тогда, сейчас бы не беседовали так мило, — он притворно вздохнул, — Хельга, Хельга — где ваши манеры. Отчего вы все время перебиваете меня, не даете сказать? И к тому же тыкаете мне, повелителю, будто я обычный клерк или посыльный. Или сейчас в Школе дают плохое образование?
— О, сколько самодовольства! — пренебрежительно фыркнула волшебница, — Думается мне, что разговаривать с тем, кто отправил меня в бездну, я могу так, как мне вздумается. Пожалуй, с клерком я была бы более вежлива, чем с тобой.
Юс глядел на нее нахмурившись, но не возражал.
— Тебе нужна была Лисси? — догадалась Хельга. — Так вот почему яд оказался так прост?
— Умна… В этом я тебе никогда не мог отказать, — Юс запрокинул голову, посмотрел куда-то за спину Хельги, — Зря ты выбрала не того повелителя, он не достоин тебя.
— А ты достоин?
— Я лучше Аля, хотя бы потому, что все еще жив.
— Не смей говорить о нем в таком тоне! — Хельга едва сдерживала себя.
Она хотела получить ответы на некоторые вопросы, поэтому не спешила с расправой, правда, собрала над собой довольно крупные грозовые тучи. Юс время от времени поднимал на них взгляд. К своему удовольствию Хельга замечала, что в его глазах проскальзывают искорки беспокойства. Значит, он не так уверен в себе, как хочет показать.
— Угрожаешь, милая? Видела бы ты себя со стороны: маленькая, милая девочка, с красивой улыбкой и глазами, от которых легко можно потерять голову… — зачем тебе это? Ты хочешь убедить меня в своей верности Алю? Хорошо, верю. А дальше-то что? К чему этот балаган? Поговорили. Вспомнили, — Юс сделал еще одну попытку подойти, но чуть не соскользнул с уступа. Здесь было довольно ветрено, на этом небольшом, выходящем из воды островке суши, где кроме скал — угрюмых и почти отвесных ничего и никого нет. Отличное место для тех, кому нужно было поговорить с глазу на глаз, без свидетелей, — Пришло время напомнить старейшине, что ты еще пока жива, и пусть он поторопится с решением. Сообщи же ему!
— А ты все такой же, — Хельга покачала головой и горько вздохнула, — Ни капли не изменился. Я ждала, что ты как-то постараешься оправдаться. Но нет!
— Оправдаться, но в чем?
— Ты притащил меня сюда во второй раз и хочешь сказать, что ничего не помнишь?
— Ах, ты об этом. Но то был просто несчастный случай, да и я виноват не больше, чем Жусс.
— Я помню, — ответила Хельга холодным тоном. — Слишком хорошо помню, как ты держал меня взаперти трое суток, склоняя к любви, а когда мне удалось бежать, догнал и, не давая прийти в чувства от потери сил, перенес сюда. Помню твои угрозы, помню, как ты убивал меня, мучая и терзая душу, помню, как жгло огнем мое тело, помню, как мне было страшно и холодно… И ты… ты в бессилии от нахлынувшей ярости сбросил меня с утеса в бездну. Я помню твои проклятья и то, что ты сказал мне на прощание — все помню.
— Так много помнишь? И, что же тебя останавливает от мести, девочка? — высокомерная улыбка слегка растянула уголки его губ.
Хельга надеялась увидеть в глазах господина Диа хоть каплю раскаяния, но не заметила и тени сожаления. Ветер трепал полы его пиджака, лохматил волосы, с силой толкал в грудь, Юсу Ференсу приходилось прилагать усилия, чтобы удерживаться на утесе.
Один лишь порыв, одно прикосновение и тогда… — но нет! Горечью заполнилась душа волшебницы, так что не вздохнуть без боли. Хельга с усилием завела руки за спину, сдерживая в них огненные молнии.