Кстати, паспорт бездомному выдаётся "пустой" — без прописки, без регистрации. Толку от него не особенно много — надо ведь как-то объяснять отсутствие этих самых прописок-регистраций (в стране, именующей себя демократической). Приходится показывать заодно уж и справку об освобождении. А она для потенциальных работодателей — что икона для чертей. Этой справкой система МВД как бы метит человека, предупреждая все иные "конторы": это наш раб, его у себя не привечать, мы его просто погулять выпустили, в отпуск краткосрочный. Руки долой от чужой собственности!
Однако, неожиданно для меня, паспорт стал моим спасителем — хоть и совсем не в том смысле, какой можно было бы предполагать.
Ночёвки на цементных полах подъездов, ударили в конце концов по здоровью. Не знаю что со мной приключилось — может быть пневмония, может что-то иное. Но чувствовать я себя стал, всё хуже и хуже. Тяжко было даже просто ходить по ровной дороге. В Орле платный зал тёплый и более-менее спокойный. Приехав в город из-за паспорта и ночуя в этом зале, я уберёгся от дополнительных ночёвок в убийственных условиях. А получив паспорт, должен был решать для себя нешуточную задачу — что дальше? В подъезды — нельзя, и так уже всё плывёт перед глазами. Но где-то ведь надо жить и кормиться!
Пришла в голову идея — попробовать сунуться в какой-нибудь из монастырей. Может где-нибудь и приютят. В самом деле — почему нет?
Монастырей на Орловщине я не знал. Но в соседней Калужской области их несколько штук. Например — знаменитая Оптина Пустынь.
Еле передвигая ноги, порой забывая куда я вообще иду — добрался пригородными до Брянска. Оттуда — до Сухиничей. В Сухиничах пережил на вокзале настоящую ночь кошмаров. С одной стороны — впадая по временам в забытьё, видел какие-то нелепые полусны-полувидения. С другой — на вокзале в ту ночь происходила облава. Хватали каких-то потрёпанных мужичков, крутили им руки, волокли в "автозак", стоявший неподалёку. Почему не обратили внимания на меня? Тому, на мой взгляд, есть два разных объяснения. Первое: мне всё было по барабану, я никого не боялся, будучи в полуживом состоянии. И это отсутствие страха, возможно подействовало на ментов так же, как оно действует на собак — то есть, "нейтрализовало" их агрессивность. Рассуждать так, наверное не совсем тактично. Но пусть со мной поспорит тот, кто сам имеет опыт бродяжьей жизни и частого общения с представителями закона.
Второе объяснение заключается в том, что в Сухиничах расположена зона (причём, "образцово-показательная", с паскуднейшим уровнем режима, по отзывам всех кто на ней побывал). Не исключено что те, кого хватали, бежали из лагеря — и менты точно знали, кто им нужен. Но беглые обычно хорошо понимают, что на вокзал соваться — очень глупо. Именно там, в первую очередь, их и ищут. На вокзал может сунуться одиночный беглый глупец. Но — целая группа идиотов?.. Конечно — зима, холод и всё такое. Но могли ведь просто костёр в лесополосе развести. В общем — не знаю…
От Сухиничей доехал автомотрисой до Козельска. Там оказалось, что до Оптиной Пустыни нужно топать километра четыре. Монастырь не в самом городе находится.
А у меня уже и сил нет. И денег — тоже.
Но двинулся кое-как. Шёл как зомби, "на автопилоте". Ноги передвигались как-то отдельно от тела. Аж самому интересно было — сколько они ещё двигаться смогут? На сколько их "ресурса" хватит?..
Самое удивительное — дошёл. Неприятно поразило (но и приободрило, заставило сжаться в кулак) наличие милицейского поста на входе. Ладно — зашёл. Поговорил с привратником (не уверен, что правильно называю должность этого монаха). Выяснилось, что мест у них нет и вообще они людей без прописки к себе не берут. Покормили, правда. Только я почти ничего не ел. Ложкой водил около рта и думал: за воротами подохну. Ведь не дойду до станции — это уж точно…
Но, повезло. Какой-то служебный автобус собирался отъезжать в сторону города. Люди в него садились. Ну и я влез. Иначе действительно — упал бы в снег где-нибудь у дороги.
От Козельска доехал до Сухиничей (опять же, везло — ревизоры нигде не ссаживали). Там залез в электричку, идущую на Калугу. Доехал до станции Тихонова Пустынь. Если бы изначально знал, насколько там далеко до монастыря — не дошёл бы. Но уверили, что — близко. И я побрёл…