Так я приноровился спрашивать о чём-либо у цыган. Их с латышами не спутаешь.
Известно, что цыгане в школах почти не учатся. Если какому-нибудь цыгану приходит в голову блажь отдать в школу своих цыганят, то это обычно становится испытанием для учителей и соблазном для других учеников. Девочек-цыганок я в школах вообще не встречал никогда. Тем не менее, в Латвии "дикие" цыгане, говорят по-русски гораздо чище "цивилизованных" латышей. На вопросы отвечают честно и охотно, без враждебности, к русским относятся доброжелательно. Услышав чисто русскую речь, дружелюбно улыбаются — может быть потому, что сами чувствуют по отношению к себе неприязнь со стороны латышей. По крайней мере, так было в 1988 году.
Прибалтика конечно не Кавказ, но по-своему и там ощущалось какое-то напряжение в отношениях между людьми разных национальностей. Образно выражаясь, какие-то флюиды межнациональной розни, буквально носились в воздухе. Как чувствуется приближение грозы — по духоте, по ноющим ранам, по тому как клонит в сон, по поведению птиц и животных, и по множеству других, порой едва заметных признаков — так чувствовалось уже тогда, летом 1988 года, приближение чего-то тяжёлого и неприятного.
И хотя на Рижском взморье я видел детей, дружелюбно тараторивших друг с другом на странной смеси русского и латышского языков, тем не менее, невольно закрадывалась в голову мысль о том, что такой интернационализм весьма хрупок и наверное легко треснет под мощным натиском взаимных претензий взрослых дебилов.
Однажды под Тукумсом, так уж получилось, довелось мне вступить в близкий контакт с семьёй латышей. Рассказал им о себе. Они тут же помогли мне с одеждой и снабдили полной сумкой продуктов. Может это исключительный случай, а может быть прибалты и впрямь, в массе своей, неплохие люди, когда их мозги не замусорены националистической шелухой.
Ещё одна маленькая деталь: женщина работает на переезде; флажок в руках держит, когда поезда мимо проходят. Этакая баба Дуся латышского розлива. А в квартире у неё вся стена — от пола до потолка — заставлена книгами. И она их все прочла, готова обсуждать их содержание, она, вздыхая, сетует на то, что на ялтинской конференции Сталин обвёл вокруг пальца Черчилля и Рузвельта, отхватив под свою руку всю восточную Европу… Ту же картину можно наблюдать почти на любом хуторе, состоящем порой из одного-двух домов, затерявшихся в лесу. Жители таких хуторов вовсе не похожи на дремучих лесовиков, зимой и летом шлёпающих по грязи в резиновых сапогах и смолящих самокрутки. Это вполне цивилизованные люди, вид которых не вызвал бы "понимающих" усмешек у прохожих, на улицах Москвы или Петербурга. И даже несчастные шоферюги, обращаясь друг к другу с просьбой показать куда-либо дорогу, для начала вежливым тоном произносят: "Скажите пожалуйста-а…" На мелких железнодорожных станциях, на которые в России и соваться-то опасно, из-за риска нарваться на тусующуюся там шпану, в Латвии стоят диванчики, и в уголке — телевизор. Даже если вы единственный пассажир, по вашему желанию его включат.
Не очень-то приятно это признавать, но в комнате русской доярки, или дежурной с переезда, такое количество книг вряд ли увидишь. А если и увидишь, так она не забудет смущённо пояснить (стесняется!), что: "Это дочка читает", или "Зять приволок"…
Конечно, не стоит отрицать очевидную разницу между культурным уровнем основной массы народа, в Прибалтике и в России. И сравнение это — не в пользу россиян. Правда, культурный уровень жителей Закавказья и Средней Азии, заметно ниже общероссийского. Но может ли это служить утешением для нации Толстого и Достоевского, Туполева и Королёва?
Однако не стоит забывать и о том, что прибалты не пережили такого кошмарного геноцида, какой обрушился на русских (вкупе с украинцами и белорусами) в годы Гражданской войны, когда наиболее грамотных, развитых, верующих людей — мозг и совесть России (равно — Украины и Белоруссии) — целыми баржами топили в реках и морях, бессчётно расстреливали в качестве заложнников и просто "под горячую руку", миллионами изгоняли за границу. По свидетельству деникинцев, на время занявших Крым и нырявших для осмотра затопленных у берегов барж с людьми — качающиеся в воде полуразложившиеся трупы, напоминали лес колышущийся под ветерком. Лес трупов! Это были трупы людей, наиболее развитых, знавших, как правило, не один иностранный язык и по интеллектуальному уровню превосходивших современных прибалтов. Словно сам Сатана проводил интеллектуальную кастрацию русских, украинцев и белорусов!