На беду погранцов, я, не мудрствуя лукаво, сказал, что обронил в снег бывший при мне штык-нож, когда через сетку-путанку ломился. И вот уже мы едем к границе. И солдат заставляют голыми руками шарить в снегу — искать этот самый штык-нож. На робкое замечание какого-то служивого о том, что, мол, весной тот штык-нож сам под ногами нарисуется, брюхато-усатый полковник грозно орёт: "Штык-нож, — это оружие! Найти его — необходимо!.." Сам-то он, правда, не только в сугроб не лезет, но и из машины выходит редко — ему и из кабины неплохо видно, как подчинённые в снегу копаются. А у пограничников уже руки красные, как в кипятке обваренные — аж мне, глядящему со стороны, не по себе становится. Сопли вытирать не успевают…
Наконец, у одного из них щёлкает в мозгу. Какой-то задубевший хитрец подбегает к полковнику: "Товарищ полковник — разрешите обратиться!.."
— "Чего тебе?"
"Я вспомнил товарищ полковник, я видел — сюда польские пограничники на машине подъезжали. Они штык-нож нашли и уехали."
Полковник косится недоверчиво: "А ты часом не врёшь? Станут тебе пшеки в снегу копаться!.."
— "Чес-слово, товарищ полковник! Сам видел — взяли и уехали…" Голос солдатика полон отчаянья. В глазах жуткая тоска — как у собирающегося повеситься.
Начальство долго сопит, кряхтит, брови хмурит — но в конце концов, то ли верит, то ли делает вид что верит (может ему самому домой попасть скорее охота). Поиски прекращаются…
Тем временем с заставой "разбираются" за мой "прорыв" (так на ихнем жаргоне именуется удавшийся переход кем-либо границы — в отличие от "попытки"). На сей раз никакие отмазки погранцам не помогают — их ведь заранее предупредили. И тем не менее — переход состоялся. Второй раз — на участке одной и той же заставы.
Один из офицеров заставы — майор Шишкин — увезён в госпиталь с сердечным приступом. Другие ходят повесив головы, в ожидании "выводов", которые должна сделать какая-то комиссия, специально для этого прилетевшая из Киева. Ну как же — ведь согласно уверениям советской пропаганды, у нас граница на замке: птица не пролетит, мышь не проскочит!..
Сами пограничники уверяют, что когда сработала сигнализация, "зазвенело" на всём четырёхкилометровом участке. И поэтому они "побежали не в ту сторону". Дескать, не знали же точно, где именно "прорыв" — тем более, что из-за мороза, на КСП не осталось никаких следов…
Оправдание малоправдоподобное. Не могли все пограничники, выведенные в наряд, кучковаться в одном месте и все разом ошибиться. И непонятно — как могли ошибиться собаки?
Можно конечно допустить мысль, что начальство само сбило с панталыку солдат — понарассказывав ужасов о трёх вооружённых дезертирах, которые вот-вот через заставу в Польшу ломанутся. Поэтому, когда сработала сигнализация, погранцы, не желая рисковать жизнью, сознательно двинули в сторону, обратную от нужной. Выговор не страшнее пули.
Но я не уверен, что эта догадка справедлива. Неужели всё-таки осмелились так откровенно уклониться от выполнения приказа? Кто-то же ведь этими солдатами командовал…
И вот меня заводят в большую комнату, где заседает вышеупомянутая комиссия из Киева, перед которой дрожит вся застава. Я захожу и осматриваюсь… Что такое??!.. Они что — близнецы??..
Все лысые, все в очках с золотой оправой, у всех большие звёзды на погонах, все скорчили заумно-суровые рожи…
Мне подают стакан горячего чая. Я ощущаю себя — не то ценным музейным экспонатом, не то белым человеком среди раскрашенных папуасов, ломающих голову над вопросом: слопать его прямо сейчас, или приберечь до праздника?.. Хлопая глазами, разглядываю эти лысо-очкастые манекены. Манекены, в свою очередь, созерцают мою особу — с видом голодных удавов. Задают кучу идиотских вопросов (но — тон! Какой многозначительный тон!..), типа: а горел ли свет на фонарях у дороги? А какие звуки были слышны с заставы? А на что именно были похожи эти звуки — на скрип, или скажем, на лай собачий?.. А не видел ли я пограничников?..
Отвечал им как попало, находясь в таком состоянии, что плевать мне было даже на самого себя — и уж тем более на их проблемы, и на них самих. Понятно, что при переходе границы не приглядывался я ни к каким фонарям и до лампочки мне были все окрестные скрипы и стоны. Тем не менее, после каждого моего ответа, лысые переглядываются с таким видом, будто говорят — ага, мы ведь догадывались! Так-так, мы именно это и предполагали — вон оно что…
Такое тягание кота за хвост, продолжалось довольно долго.
Но всё когда-нибудь кончается. Окончилось, в конце концов, и это странное рандеву.