Второй из упомянутых знакомых, возил обои из Белоруссии, пригородными поездами: Гомель — Новозыбков, Новозыбков — Брянск, Брянск — Орёл. Там и отсыпался (а также в платных залах Орла и Брянска). Начал постепенно спиваться — со всеми вытекающими из этого последствиями.
Было знакомство и другого рода (тоже, впрочем, мимолётное). Пожилой мужичок (скорее старик) — бывший работник ОБХСС. Показывал свои "корочки" — разумеется, давно просроченные. Много рассказывал о прошлой работе, с которой, по его словам, был выгнан за пьянку — хотя я не замечал у него особой склонности к выпивке. То ли, оставшись без средств, сумел расстаться с пагубной привычкой, то ли причина увольнения была какая-то иная. Ну да не стоит ждать полной откровенности от вокзального знакомого. По сути дела, именно он и надоумил меня заняться кой-какой торговлишкой. "Ты на трудоустройство-то надейся, но будь реалистом. Из денег выбьешься — бутылки что ли собирать пойдёшь? Так они сейчас копейки стоят — на хлеб не наберёшь. В наше время даже те, кто работу имеет, за торговлю берутся. Вон, в Курске, на кирпичном заводе, люди такие гроши получают, что какая-нибудь бабулька, сигаретами торгующая, в день имеет их месячную зарплату. Ты знаешь, мне много раз приходилось участвовать в разоблачениях цеховиков — так при советской власти подпольных бизнесменов называли. И — хочешь верь, хочешь не верь — обычно оказывалось, что эти миллионеры начинали буквально с пустяков: с блока сигарет, или с ящика водки. И странного в этом ничего нет. Ведь деньги — как вода. Если не умеешь их беречь и в дело пускать, то обрушься на тебя хоть денежный дождь с неба — завтра они уйдут, как будто их и не было. А если с деньгами толково обращаться, то и с чепухи раскрутиться можно. Только надо преодолеть в себе психологический барьер. Нам ведь внушали, причём на протяжении почти трёх поколений, что торговать — это стыдно. Это, мол, спекуляция. Но ведь само государство-то, торгует! Оно, выходит — самый большой спекулянт?.. Да, работяга с презрением смотрит на Хачика, торгующего на рынке мандаринами. Но между прочим — этот Хачик содержит свою семью в кишлаке и русскую любовницу здесь, в России. Да ещё может быть не одну. И выбирать старается бабу покрасивее, попородистее — которая своему русскому соседу и понюхать не даст. А гордый работяга одну жену содержать не в состоянии, его бабе приходится идти работать — как бы не к тому же Хачику в ларёк. Никакой, нахрен, стартовый капитал, в торговле не нужен — это всё сказки венского леса. Купи бутылку водки, продай с небольшой наценкой — вот ты уже и занялся бизнесом. Экономь на всём — и постепенно начнёшь торговать ящиками. Конечно, страна у нас дикая, торговец себя чувствует — как олень в джунглях. Тут и бандиты, и милиция, и санэпидстанция, и пожарные, и много ещё кто. Ну ничего не попишешь — не в Канаде живём…"
Торговля, конечно, не стала моим призванием (да и не шибко-то развернёшься — без документов, жилья, прописки и чьей-то помощи). Занимался я этим против воли, по жестокой необходимости. Но всё-таки, на тот период, это занятие спасло меня от голода и превращения в явного, одетого в рваньё, бомжа. Мало приятного — носиться по морю на плоту. Но без плота-то, вообще — гибель.
Как-то, наслушавшись рассказов про белорусское изобилие, решил смотаться в это новоявленное соседнее государство. Меня не раз уверяли, что все колхозы там целы и зарплату платят строго два раза в месяц — "аванс" и "получку", как по всему СССР в советские времена. Другие рассказчики восхищались тем, что магазины Белоруссии завалены дешёвыми продуктами и товарами — бери и вези в Россию, продавай с огромной выгодой! Вот и решил съездить, поглядеть на эту Аркадию.
Сначала попытался навести справки у торговок на вокзале. Их немало ночует в платном зале — спят на скамейках, телевизор смотрят, сплетничают. Орёл ведь не так уж далеко расположен от границ с Украиной и Белоруссией. Но у рыночных дам свои представления о прекрасном. "Знаете — вы поезжайте в Брянск, оттуда в Унечу; с Унечи дизель идёт на Кричев, в Белоруссию. Только в нём народу битком, он редко ходит. По пути сойдёте на станции Коммунары. Это белорусский городок Костюковичи — а станция Коммунары называется. Там колбасы — сто сортов, она гниёт на прилавках! А сыру!.. А творогу!.. Бери — не хочу!.." Другая перебивает: "Да это при Шушкевиче рай такой был. Теперь Лукашенко у них встал, гайки закрутил. Раньше им просто некуда было всё девать. У них радиация, Европа продукты ихние не покупала. А Лука всё в Россию стал отправлять. Сейчас уже всё не то. Моя знакомая не дура — сразу дом в Ливнах купила — здесь, на Орловщине. Поняла, куда ветер подул. Я вот в Гомеле была. Там конечно, и обои дешёвые, и сгущёнка, и тушёнка — но нет такого уж сильного изобилия."