— С тобой я ничего не боюсь.
Как же хотелось ее удавить!
Брейр отдал поводья подоспевшему конюху и в этот момент заметил Доминику, стоявшую возле лазарета, словно каменное изваяние. Улыбаться она не могла — лицо сводило в болезненной гримасе. В груди саднило, а в голове пульсировало только одно. Опоздала…
Он снова встретил свою невесту и забыл обо всем на свете. Ее мрачный, полный горечи взгляд он истолковал по-своему:
— Я сейчас занят. Позже поговорим.
У него снова не было на нее времени.
Зато вечером выяснилось, что кое у кого другого есть время на несчастную лаами.
Сдержанный стук в дверь раздался перед самым сном, когда Доминика сидела перед зеркалом и угрюмо расчесывала волосы. На мгновение в сердце зажглась надежда, что это кхассер все-таки вспомнил о ней и пришел. Проворно накинув поверх просторной сорочки шелковый халат, Ника побежала открывать. Только на пороге не Брейр оказался, а его невеста.
— Позволишь, — Тиана смело шагнула через порог, — не хочу, чтобы нас слышали.
Доминике не оставалось ничего иного, кроме как посторониться и пропустить ее внутрь.
— Я не буду ходить вокруг да около, — Тиана без интереса обвела ее комнату взглядом, — перейду сразу к делу. Кхассер мой.
Ее слова хлестнули наотмашь. Ника аж отшатнулась., натолкнувшись на темный, решительный взгляд.
— И я не собираюсь терпеть в замке присутствие лаами. Это пошло и вульгарно. Конечно, традиции и нравы в Андракисе не такие, как у нас. Но с некоторыми вещами я категорически не согласна. Не хочу, чтобы мой будущий муж бегал справлять нужду на сторону.
— Справлять нужду? — горько переспросила Доминика.
— А как иначе это назвать?
Значит, такая у нее теперь роль в глазах окружающих? Быть отхожим местом?
— Я пока терплю твое присутствие в Вейсморе только потому, что про тебя говорят, будто ты лекарь ты неплохой. Людям помогаешь. Хотя, уверена, что Серхан и сам прекрасно со всем справится, — в голосе новой Высшей звучала сталь.
— Не тебе судить о работе целителей.
— Ой, не нагнетай. Я в гимназии сотню таких как ты видела. Прыщ вылечат и ходят словно королевы.
От такого пренебрежения к своей работе Доминика задохнулась:
— А что ты сделала для этих людей? Ходила по двору и камни пинала? Это твой уникальный дар?
Тиана вспыхнула и зло прошипела:
— Я миротворец!
— Я видела настоящих миротворцев. В их присутствии расцветали даже самые угрюмые, а рядом с тобой цветет только Берта.
— Не только, — ядовито улыбнулась Тиана и как бы невзначай поправила зеленые ленты на запястьях, — я делаю своего мужчину счастливым.
Рот наполнился горечью. Каждая из этих фраз — «мой кхассер», «свой мужчина» — впивались острым ножом прямо в сердце. Слишком больно.
— Я не хочу, чтобы ты приближалась к нему. Чтобы смотрела на него. Разговаривала с ним. Пока я невеста — я могу только мириться с твоим присутствием, но совсем скоро стану его женой. И тогда потребую, чтобы он тебя отправил из Вейсмора. Настою на том, чтобы подарил кому-нибудь из своих друзей. Лаами ведь товар многоразовый. Побыла у одного, но может, перейти и к другому. Тем более раз ты такой прекрасный лекарь, то уверена, очередь из желающих заполучить тебя, выстроится не малая. Может, и найдешь себе кого-то, кто захочет взять в жены…после всех остальных. А Брейр — мой!
Ни сказав больше ни слова, Тиана вышла за дверь, хлопнув ей с такой силой, что зазвенели стекла на окнах. Судорожно всхлипнув Доминика разжала кулаки, и уставилась на свои ладони, на которых кровью наливались полумесяцы от ногтей.
Глава 4
Этой ночью Доминике вообще не удалось сомкнуть глаз. Она лежала в кровати, укутавшись одеялом под самый подбородок и дрожала так, словно оказалась голая на зимнем ветру.
Слова Тианы ее просто сбили с ног, обескуражили, лишив уверенности в завтрашнем дне. Хрупкая девочка оказалась совсем не такой нежной и беспомощной, как на первый взгляд. Что если ей и вправду удастся убедить Брейра отдать лаами кому-то другому? Кому-то из кхассеров, а то и вовсе кузнецу какому-нибудь? Она же миротворец. Будет ласковой кошкой нашептывать на ухо, намекать при каждом удобном случае, убеждать, что так будет лучше всем, и так мало-помалу и добьется своего. Что тогда?
На Нику накатывала дурнота стоило только представить, как ее вручают другому мужчине, со словами «она теперь твоя, делай, что хочешь». Брейр ведь не поступит так? И тут же вспоминалось, как он отворачивался, находя более важные дела, чем общение с ней, как смотрел на свою новую Высшую.