— Ника! — ее отвлекла Ким. Взяла под локоть, отвела немного в сторону, и чтобы никто не услышал тихонько сказала, — пройдись еще раз по всем, а то после вчерашнего выглядят они не очень.
Она была права. Непривыкшие к походным трудностям, люди после первого же дня осунулись. У некоторых из них на лице читалась растерянность, словно они не понимали зачем вообще все это затеяли, не проще ли было остаться в монастыре и смиренно ждать.
— Сейчас все сделаю.
Не привлекая к себе внимания, Доминика тихонько подлечила тех, кому требовалась помощь, добавила жизненных сил и чуточку своего тепла всем присутствующим: и бедным изгнанникам и молчаливым воинам…и хмурому кхассеру, наблюдающему за своими людьми. Он почувствовал ее прикосновение моментально. Перевел янтарный взгляд на нее и едва заметно усмехнулся, заставив снова покраснеть.
Да, что за мужчина такой, что от одного взгляда она каждый раз то слабость испытывала, то румянцем заливалась?
Выдвинуться сразу не удалось. Это сплоченным отрядам на сборы нужно пятнадцать минут и вперед, а тем, кто не привык к таким марш-броскам было сложно. Копались не меньше часа — пока все собрали, пока поели, пока сходили в отхожее место. Кто помоложе еще шустрили, а вот пожилым было сложно, они только успевали причитать о том, что слишком стары для таких путешествий. Но никто, ни один человек не изъявил открытого желания вернуться обратно, потому что знали — уговаривать и удерживать андракийцы не станут.
Брейр никого не торопил. Выйдя из пещеры, он поднялся на острый выступ, похожий на ледяную иглу, и всматривался, вслушивался, звал. В ответ ему все так же была тишина — Сеп-Хатти не любили подходить близко к перевалу, редко когда проскальзывали по самому краю, предпочитая держаться дальше, среди горных вершин и коварных снежных плато, скрывающих под собой глубокие, смертельные трещины-ловушки.
Когда, наконец, со сборами было покончено, он отдал распоряжение по какому маршруту двигаться дальше, а сам обратился зверем, и не обращая внимая на испуганные и в то же время восхищенные вздохи, взмыл в небо. Люди внизу сами справятся — с ними надежные опытные воины не раз совершавшие зимние переходы, а ему нужно было не только найти свой ураган, но и заранее засечь любой другой.
Первый он почувствовал, спустя час пути. Маленькие вихри еще только сливались в один большой на вершине скалы, когда Брейр уже приказал искать убежище. Тот Сеп-Хатти был быстрым, но снежным. Проходы засыпало полностью, и прежде, чем продолжить путь, пришлось раскапывать людей из-под снега.
Следующий буран был долгим и с остервенением бился в преграду, выставленную кхассером. Третий оказался злым и внезапным — едва удалось укрыться от него в узкой расселине. Четвертый — особенно холодным.
И все они были чужими.
К вечеру Брейр был мрачный, как грозовая туча. Порой ему казалось, что вот-вот и появится тот самый, но не тут-то было. Его Сеп-Хатти словно издевался, обходя стороной и лишь дразня возможным приближением.
— Дурной какой-то, — скрипел зубами, думая, что Хасс был не так уж и неправ на этот счет.
И все-таки ему повезло. Уже перед самым ночлегом, он все-таки уловил низкий рев с особыми нотами, находящими отклик в сердце и, спрятав людей в пещере, вышел ему навстречу.
Сеп-Хатти остановился, сердито гудя и пощелкивая, сделал круг вокруг своего кхассера.
— Нам помощь нужна, — произнес Брейр, потом спохватился, что слова лишние и обратился мысленно, пытаясь вложить в это обращение все свои тревоги за людей.
И что в итоге? Сеп-Хатти заскрипел, словно разразившись хохотом, потом сорвался с места и исчез в просвет между скалами-близнецами.
— Проклятье.
Злой и раздраженный Брейр вернулся к остальным. Никто не посмел соваться к нему с вопросами, потому что злой кхассер — это испытание не для слабых.
Он хватил свою тарелку с похлебкой и сел поодаль, всем своим видом показывая, что к нему лучше не соваться. Даже Ника и та, предпочитала держаться подальше и снова занялась лечением.
— Спасибо, девочка, — благодарно произнесла пожилая пухленькая Сельма, которую вылечили последней, — колени меня сегодня подводят.
— Ничего, немного осталось. Скоро доберемся до Андракиса, — она пыталась говорить бодро и уверенно, — и все будет хорошо.
— Добрая ты. Даже неудобно. Возишься с нами, как с детьми малыми.
— Ерунда…
— Давай я тебе тоже помогу, — внезапно предложила Сельма и, поймав взгляд полный недоумения, пояснила, — лечить мне не дано, зато я умею скрепы снимать.