Выбрать главу

Шарлотта старательно избегала смотреть на Энн, зная, что младшая сестра внимательно следит сейчас за каждым ее словом и жестом, пытаясь понять, в какой степени ее намерение навестить Матильду Френч продиктовано заботой о подруге, а в какой – желанием отвлечься от своих бед. Ну и пусть, Шарлотта твердо решила – нельзя бросить Мэтти в беде лишь потому, что кому-то кажется, будто она затевает этот визит для собственного удовольствия.

– Что ж, – вздохнул Бренуэлл и растянулся на диване, уложив свои длинные ноги на подлокотник. – Значит, придется искать другой способ развлечь себя в ваше отсутствие, только и всего. Может, наведаюсь в «Черного быка».

– А может, лучше в церковь? – предложила Шарлотта.

– А может, «Черный бык» и есть моя церковь. – Бренуэлл усмехнулся, видя, как распахнулись от ужаса глаза сестры.

– Скажите, это на самом деле так страшно, – вмешалась Энн, отвлекая Шарлотту, – что мне приятно думать о нас троих как о невидимых дамах-детективах, отправляющихся на поиски истины? Мне кажется, что мы единственные в своем роде. Мама так нами гордилась бы.

– Детективах? – переспросила Шарлотта. – Какое любопытное слово.

– Ну да, именно так написано в той статье из «Таймс», о которой я тебя говорила. В последнее время полиция Лондона обогатилась полицейскими нового образца – умными, внимательными, вдумчивыми. Их называют детективами. Именно ими, мои дорогие сестры, мы и станем.

Глава 2. Эмили

Дом в Честер Грейндж возвышался посреди дикой пустоши, подобно древнему зверю: рогатому, колючему, едва пробудившемуся от векового сна.

Эмили влюбилась в него немедленно. Вокруг дома был разбит прекрасный террасированный сад по старинной моде, однако в последние годы Природа, видимо, решила взять свое и постаралась вернуть это рукотворное чудо в дикое состояние.

Там, где прежде зеленели подстриженные лужайки, ныне колосились дикие травы, а единственной дорогой, еще различимой среди сорняков и полевых цветов, была подъездная аллея, по которой шли теперь к дому сестры. Некогда элегантные террасы опутал вьюнок и плющ, из трещин в камне смотрели цепкие синеглазые барвинки и незабудки, так что контуры елизаветинской постройки, когда-то четкие, выглядели из-за них размытыми, словно написанными акварелью. Растения медленно удушали дом, грозя вскоре скрыть добрую половину окон.

Тем более очаровательным дом выглядел для женщины, которая привыкла встречать историю за каждым поворотом, ведь здесь тайна крылась буквально всюду – в зубцах и башенках, врезанных в низкое серебристое небо, набухшее новым дождем, в огромных валунах, разбросанных по траве так, словно когда-то они были частью иной, более величественной постройки.

Тысячи голосов прошлого еще не затихли здесь, и каждый что-то нашептывал ей. Чем ближе подходили сестры к дому, тем шире становилась улыбка предвкушавшей приключение Эмили.

– Сделай одолжение, прекрати ухмыляться, как безумная, – резко сказала Шарлотта, затянутой в перчатку рукой беря Эмили за локоть. Лицо самой Шарлотты, обрамленное модным капором, было исполнено такой серьезности и даже чопорности, что Эмили против воли улыбнулась еще шире. – Эмили, я серьезно. Это дезорганизует, в конце концов, к тому же я не уверена, что Мэтти не покоробит от такого неприкрытого восторга и любопытства. Нам надо обойти дом и найти вход для прислуги – он приведет нас в кухню, где она уже должна ждать нас. И не забывай, Эмили, – мы скромные дочери священника с хорошей репутацией. Очень тебя прошу, научись придавать этому должное значение.

Эмили дернула плечом и пошла следом за сестрой, проявляя в целом несколько больше энтузиазма, чем пристало в сложившихся обстоятельствах.

Сзади дом выглядел таким же ветхим, как и спереди, но на скамье у кухонной двери, низко склонив голову и глядя на переплетенные пальцы, уже сидела Мэтти. Что она делала – молилась или просто думала, – Эмили не поняла.

– Мэтти! – крикнула она – специально, чтобы увидеть, как краска зальет щеки Шарлотты.

Матильда Френч вскинула светловолосую головку, вскочила и почти бегом бросилась навстречу подругам.

– Дорогая Шарлотта, – выдохнула она, слегка запыхавшись и обеими руками хватая руку подруги. – Ах, какая радость для моего сердца – видеть лица друзей! Милая Энн, дорогая Эмили, как я счастлива видеть вас в такое ужасное время, когда я просто не знаю, к кому мне обратиться за утешением!